По кивку Владычицы нам тоже позволили сесть и даже выдали поднос с едой и пару чаш с водой. Я все еще разминал затекшие руки, и угощаться не спешил, хотя теперь «цветочки» эльфов мне казались довольно аппетитными. Ко всему прочему, меня сильно удручало отсутствие оружия у бедра. Оказывается, к нему довольно быстро привыкаешь, особенно когда довелось использовать его в деле. Конечно при мне теперь снова была магия, да и Андрей вроде как оставался жрецом. Игорь ловкий засранец наверняка тоже может быть полезен. Впрочем, я надеялся, что нам не придется в очередной раз пытаться бежать из плена. Возможно, сейчас мы все втроем могли добыть голову Элидрис и подарить ее Давилару. В какой-то момент я даже решил, что игра провоцирует нас на это. Санрайз взялась найти лидера мятежников и вот она передо мной. Будь это обычная игра, я бы сохранился и возможно рискнул бы пойти на подлость, а потом попытался бы выбраться из лагеря элидримов, но даже в обычных играх я прислушивался к совести, а здесь мне и подавно не хотелось на кого-либо нападать. Я вспомнил того эльфа, которого избил с особой жестокостью, надеясь вытащить Пикселя из заточения. Тогда я просто не видел другого выхода, а вспомнив о вожде Давиларе, который меня принудил к этой необдуманной жестокости, я обиделся на него еще больше. Владычица определенно внушала куда больше доверия, чем ее папаша и я, несмотря на все пережитое в игре, не был готов лишить жизни это милое создание.… Стараясь выглядеть как можно более миролюбиво, мы с Дарлисом приготовились выслушать Владычицу.

Потратив пару резких слов на то чтобы примирить Зильтейна с мыслью, что пускать нам кровь пока рано, Элидрис, насколько возможно кратко поведала нам с Дарлисом свою историю. Мы узнали о ее противостоянии с собственным отцом, а так же о мерзавце Амероне. Как оказалось, Давилар уже довольно плотно спелся с некромантом и склонял к этому непотребству свой народ, подначивая и вождей других эльфийских кланов. Элидрис была решительно против некрофилии, потому подняла смуту и, воспользовавшись услугой старого друга Алидия, бежала из города, прихватив всех тех, кто был с ней солидарен. Разумеется, любящий отец не мог так просто отпустить свою дочь и потому послал за ней убийц-эльмантеров, которые устроили пепелище на месте Танстреда, а впоследствии напали на нашу армию, когда Кеол двигался через лес в Кельморн. Такая вот любопытная версия тех веселых событий, которые разделили нас с Андреем. Возможно, если бы я не вылетал из игры, уступая место Санрайз, мне бы и пришло на ум какое-то возражение, но пока все выглядело вполне логично. Сколько еще вождей эльфийских племен решили лобызаться с Амероном, Элидрис не знала, но уверенно заявила: