Как только Андрей вернулся с пергаментом, добытым в какой-то неприметной тумбочке, я увел его в сторону от Дарлиса, играющего в суровые гляделки с Зильтейном и уселся прямо на земле, оперевшись на какой-то сталагмит:

- Я постараюсь уболтать Кеола…, - Начал я.

Андрей склонился надо мной:

- За это тебя и уважаю. Ты хоть и выпендриваешься, но поступаешь разумно. Готов спорить Серега бы выбрал путь попроще…

Я сомневался, что это комплимент моему интеллекту, скорее наоборот, но наш спор с Андреем уже закончился, и надо было подумать о последствиях.

- Я уже сомневаюсь, что тебе стоило спасать этого мудака Дарлиса в Агрине.

- С тебя должок. Я должен написать Санрайз, на случай если она вернется.

Сомнений в том, что так и будет, у меня уже не было:

- Мне нужно, чтобы ты пересказал ей все, что здесь произошло…

- Но ты же не знаешь, когда она появится.

- Именно поэтому я напишу, что помню на бумаге и, по возможности, буду записывать все происходящее, пока не вылечу снова. Держать все при себе я не смогу, поэтому мне нужен ты.

- Хорошо.

- Твоя задача, когда она снова заменит меня, приглядывать за ней и держать в курсе происходящего. Я оставлю ей записку, а ты проследишь, чтобы она ее нашла.

Я серьезно посмотрел в глаза Андрея, добавив:

- Только она.

Убедившись, что Андрей меня понял, я принялся за послание. Благо время, проведенное в клетке, не отличалось разнообразием событий и мне не пришлось задерживаться на этом эпизоде, но в послании я не мало места уделил своим взаимоотношениям со спутниками, особенно акцентировав внимание на Дарлисе, который все еще пребывал в счастливом неведенье о моей проблеме. Я настаивал на том, что это должно так и оставаться, если Санрайз не хочет лишних проблем, думаю, она со мной согласится, если до сих пор ничего не рассказала Игорю. Куда больше времени и места на пергаменте заняло описание отношений Давилара и Элидрис, а так же принятых мною в связи с этим решений. По сути, обрисовав события в лагере элидримов и в общих чертах историю Элидрис, я продолжил записку, что оставил на столе у себя в квартире. Подытожил я просьбой, почти требованием, чтобы Санрайз нашла возможность вести дневник, вроде того, что я пытался изобразить сейчас. Закончив, я свернул пергамент как можно компактней и, убедившись, что за мной никто кроме Андрея не наблюдает, спрятал его в декольте. Забираться в более интимные места я не рискнул, поскольку Зильтейн, хоть и отвернулся, бдительности не терял. Мне бы не хотелось лишних вопросов от этого параноика. Дарлис, похоже, обиделся, что я снова уединился с Андреем, поэтому демонстративно не смотрел на нас и небрежно поглощал мою порцию салата.