- Иисуси, бл…ть!

Его странное восклицание едва потревожило сонный воздух. Вскочив на ноги, он уронил бутылку с молоком, а вместе с ней упало и полотенце с бедер. Я снова попыталась окликнуть его, но меня здесь будто и не было. Из-за спины Димона я могла видеть, как моя оболочка скривила губы в улыбке. Я никогда так не улыбалась…, наверно. Под ее взглядом даже мне стало неуютно, Дима же судорожно прикрылся, воскликнув:

- Черт, это ты?! Как ты оказалась здесь? Я…

- Ты разве не хотел меня видеть? – Одними губами ответило воплощение, пока я пыталась хотя бы сдвинуться с места.

Я была словно картиной, которую подвесили на гвоздь и которая может лишь наблюдать. Все, что я видела, это дрожащего то ли от страха, то ли от холода Диму и собственное лицо над его плечом.

- Я… я не знал, что это возможно. Что ты появишься. Черт, я, похоже, совсем сума сошел!

Он как-то нелепо поднял бутылку с молоком, и остатки выплеснул себе в лицо.

- Бл…ть!

Попав себе в глаза, он теперь в слепую пытался нащупать полотенце под каким-то игривым взглядом моего воплощения.

- Черт!

Дима потер рукой глаза как младенец, воспользовавшись этим, мое тело подняло полотенце и буквально подплыло к Диме. Черт, эта не настоящая я принялась вытирать лицо моего демона! Что за безумие здесь твориться?! Словно бездушный суккуб эта женщина отвела запястье Димы от его лица и улыбнулась ему:

- Ты ждал меня, и я никуда не исчезну, - Прошелестели ее слова.

Возможно, Дима опять что-то натворил в Орлинге, и я теперь лежу в бреду, и все это видится мне в предсмертной горячке!

В комнате стало совсем темно, но я видела их обоих, будто подсвеченных пламенем костра. Ручейки молока сбегали по груди Димы, а мое воплощение медленно и легко подхватывало их языком.

- Что ты делаешь?!

Дима эхом повторил мои слова, которые так и не вырвались из глотки. Он дрожал как в ознобе и уже обеими руками прикрывал свое мужское достоинство.

Воплощение прижало палец к его губам, с улыбкой посмотрев в глаза:

- Ты уже вселялся в мое тело. Теперь мы попробуем иначе.

Мне захотелось исчезнуть, когда эта суккуба в моем обличие потянулась к застежкам брони и расстегнула одну за другой. За латами и корсетом последовал и стихарь, тот самый, в котором я добралась до проклятой деревушки Даклии, где моя жизнь обернулась кошмаром.

- Оххх, - Только и выдохнул Димон, когда вторая я предстала перед ним полностью обнаженной.