Я устал и хотел закинуться еще одним пирожным, поэтому благословив Пикселя на ратные подвиги, направился к Рыжему.

Маг буквально расцвел, когда я направился к нему:

- Я надеялся поговорить с вами до того как вы отправитесь отдыхать.

Как ни странно, но я не возражал. Наверно мне просто хотелось отвлечься от тревожных мыслей о грядущем. Даже перед встречей с химерой мои коленки так не тряслись, потому что тогда я еще не знал, на что способна игра по-настоящему. Да и что тогда требовалось от меня? По сути махать мечом и стрелять магией туда, уда указывали боты. Здесь же все казалось куда более сложным. Как в первый день на работе, когда твой куратор решил, что ты уже все умеешь, и дальше будешь работать самостоятельно. Мы понятия не имеем, откуда придется вызволять Элидрис, как отключать артефакт и кто это все будет охранять.

- Вы выглядите встревоженной, - Сочувственно заметил Рыжий.

Бл…дь, в конце концов, я здесь уже умирал! Если повезет, завтра мы сохранимся перед походом в Кельморн и если что, у меня еще будет возможность сбежать подальше.

- Есть над чем подумать, - Ответил я.

- Понимаю. Завтра у нас будет не простой день.

- Ты мог бы мне раздобыть еще пергамент?

- Да, конечно!

Рыжий засуетился, забравшись в отворот своей мантии и выудив из него лист бумаги и перо с маленькой чернильницей:

- Вот.

- Спасибо.

Я взял лист и бросил взгляд на Пикселя с Дарлисом и Андреем. Они принимали пассивное участие в разговоре с королем, вероятно продумывая встречу с Давиларом. Меркрист, уже не стесняясь, вовсю обнимался со своей эльфийкой, видимо окончательно забив на сложные вопросы. Впервые получив возможность отдохнуть от мозгового штурма, я последовал его примеру и решил поговорить с тем, кто внушал в меня уверенность и желание быть смелее. Вернувшись к единственному оставшемуся нетронутым столу, я слопал булочку и взялся за послание Санрайз.

- Можно узнать, что вы пишите, госпожа?

Рыжий деликатно пристроился у меня за спиной, не смея заглядывать в послание.

- Книгу, - Ответил я.

- О! Неужели о нашем походе?

- Именно.

Мне стоило писать именно об этом, но как ни старался, сосредоточиться на делах в Орлинге я не мог, мысли все равно возвращались к посланию Санрайз. Я исписал уже половину листа, выражая свои чувства от тех, слов, что она написала мне, и не сообщив ничего о том, что здесь происходило. Я никогда не писал лирических писем и до слога Татьяны или Онегина мне было очень далеко. Весь мой опыт сводился к коротким глупым эсэмэс, но сейчас я ощущал, как вполне искренние чувства руководят моей рукой, выводя едва ли не стихи.