Оживив очередного солдата, я осмотрелась вокруг. Мы находились на огромном поле с небольшими холмами. С неба бесконечной дробью сыпал не то снег не то пепел. То сильнее, то медленнее, но без перерывов. Мы давно должны были утонуть в сугробах, но снег сметало ветром вдаль. Что там в дали видно не было из-за снегопада и поземки. Солнце здесь не заходило никогда. Оно висело тусклым шаром у горизонта. Не ночь и не день. Время должно быть остановилось тут окончательно.

Поле с севера на юг рассекала небольшая речка. Мелкая, но не замерзающая. С черной, непрозрачной водой. Мы находились на западной стороне, относительно солнца. И нам надо было на восток. Там, за черной речкой сквозь снег было едва видно огромное дерево, уходящее в небо и теряющееся в снежной пелене. Иггдрасиль.

Мы несколько раз почти достигали его подножия. Необъятного ствола, уводящего вверх. Там, на его ветвях, острых как иглы, висели люди. Совершенно голые. Некоторые из них кричали от боли и извивались на пронизывающих их иглах. Некоторые уже были припорошены снегом. Где-то там на самой вершине древа боли находился и местный Бог, к которому мы пришли. Но он не хотел с нами общаться. Он не пускал нас к себе, раз за разом уничтожая тех, кто шел с нами.

Каждый раз, как только наши отряды пересекали черную речку, нас атаковали самые разнообразные монстры. Из под земли лезли огромные черви, с неба пикировали люди-птицы со стальными когтями. Из снежной пелены нападали жуткие создания, разрывающие людей в один миг. Бог явно не хотел пускать нас в свою обитель боли. И мы раз з аразом умирали на том берегу. А затем вновь восставали. Я и Кирилл. И шли поднимать солдат. И так раз за разом. Сколько раз мы умирали? Я устала считать и бросила после первой сотни. А было это очень давно. Тысячи раз? Сотни тысяч? Возможно. Время здесь застыло, как и все вокруг.

Я подняла последнего найденного солдата. Пора нам вновь готовится к атаке. Другого выбора у нас нет.

В сотне метров от Черной Речки, прямо напротив Иггдрасиля, среди невысоких холмов, слегка прикрывавших нас от ветра с той стороны находилось наше убежище. Штаб. Место силы. Место сбора выживших. Место, где мы набирались сил перед атаками. Пытались выдумать новую стратегию и тактику. Там, среди раскиданных патронных и снарядных ящиков я и нашла Кирилла.

Он сидел на одном из ящиков в одиночестве и смотрел, как наши солдаты медленно бредут к импровизированной точке сбора. Пункту постоянной дислокации. На самом деле лагерь представлял из себя сложный лабиринт из раскиданных ящиков, коробок, оружия, недвижимой техники. Все того, что мы пытались применить в этой странной войне. Бог Боли ловко блокировал все наши технические приемы. Техника не работала, оружие отказывалось стрелять. Взрывчатка не взрывалась. Огнесмеси тухли. Даже ядерный боезаряд, который Кирилл материализовал в последней попытке применить достижения прежнего мира, так и не сработал и теперь лежал на склоне холма, утонув стабилизатором в снегу. Нам оставили для сражения только наши физические силы и холодное оружие. Вернулось время меча и немножко магии.