— Нет, — покачал тот головой, — только то, что он воткнул мне в бочину какой-то странный клинок, а потом все. Дурман и пелена. Я как будто под наркотой был.

— Клинок?

— Да, зигзагом такой, — исполнил в воздухе Брут.

— Разберемся. А тебе пора домой. И чем быстрее, тем лучше.

— А может я на прощание поговорю с Тери? — он глянул на себя в зеркало. — Все же, теперь, этот аватар я удалю.

— Не стоит, — покачал головой Лациф. — Иди домой, там родители и сестра тебя уже заждались, да и бедный Кевин с ума сходит.

— Кевин?

— У тебя там Дардион в палате.

— Правда? — Брут улыбнулся. — Значит увижу нашего историка.

— Увидишь.

— Ну, тогда я пошел, — Галиш снова лег на кровать и закрыл глаза.

— Давай, Бредли. Удачи.

«Выход из сеанса?»

«Подтвердить».

Глаза открываться не хотели. Веки казались неимоверно тяжелыми и совершенно не поддавались желанию осмотреться. Бредли попытался пошевелить рукой и несколько пальцев подчинились. Он втянул в себя воздух поглубже и закашлял.

— Галиш? Парень? — услышал сквозь пелену тумана незнакомый голос. — Эй, Гал?

Медленно открыл глаза и уставился на мутное пятно перед собой, что постепенно превращалось в молодого и пухлого розовощекого мужчину. Несколько секунд молчания и взаимных погляделок, а затем Галиш заржал как конь, но тут же снова закашлялся.

— Дард, это ты? Ахаха! Вот это подстава! Наша грудастая красавица это ты, толстячок! Ахаха, — хохотал вперемешку с одышкой Бредли.

А Кевин сердито что-то ворча, торопливо снимал с него шлем и прятал в переносной блок:

— Как вытащили тебя?