— А я-то думал ввериться ей без остатка, — хмыкнул Лациф и внимательно посмотрел на птицу. — У тебя есть имя?

Тот медленно кивнул.

— Ты можешь мне его сказать?

Ворон осмотрелся, и остановил свой взгляд на Венере.

— Ну давай ты, — король чуть отошел в сторону, позволяя деве приблизиться к телоту.

Она прикоснулась к его перьям, прикрыла глаза, и залилась серебряным сиянием:

«Его зовут Отчаяние».

— Интересное имя.

«Каждый из телотов это чистое искреннее чувство, которое богиня испытала, желая помочь своей пастве. Он родился в момент ее отчаяния».

«Гаут? — Лациф хмуро уставился на него. — А ты, гад, что говорил? Да у нее их там парочка. А, судя по всему, их там целая орда!»

«Ну извини, я тебе не всеведущ», — фыркнул демон.

«Ты говорил их дают за ее чистую душу!»

«Оно так и выходит! За каждое искреннее чувство!»

«Это разные вещи!»

«Тебе не угодишь, блошиный ты король!»

Лациф покачал головой, угрюмо смотря на горящую алую нить, что крутилась вокруг его руки.

— Ну, Отчаяние, и почему же она тебя прислала? Твоей богине настолько плохо? Хотя, о чем это я, прямое доказательство стоит прямо передо мной, — хмыкнул он и погладил телота.

Тот на мгновение прикрыл глаза, как собака, которую треплет за ухо хозяин.

— Может у меня останешься? Я не обижу.

Ворон сначала кивнул, но тут же отрицательно замотал головой.