— Да, блин!

— Можно задать ещё пару вопросов?

— Валяй, — неожиданно милостиво кивнула Ламия. — Только не тупи.

— Кем был Улисс? Откуда вы его знаете? И почему он не вернулся в игру?

Вампиры обменялись презрительными ухмылками. Наверное, будь я, и правда, чьим-то клоном, меня бы это задело, но в игре обижаться на подобные вещи, конечно, глупо.

— Раз не знаешь, стало быть, и не положено, — проговорил бородач.

— Пусть другие тебе лекции читают, — сказал тощий.

Остальные одобрительно похихикали.

— Впрочем, едва ли успеют, — добавил бугай, подмигнув.

Намекал, что после «Моргенштерна» протяну я недолго, падла. Ничего, я и не искал друзей, особенно среди вампиров.

Когда мне стукнуло лет четырнадцать, я начал осознавать, что в отношениях моих родителей царит напряжённость. Они не ссорились — просто разговаривали, как едва знакомые люди, случайно встретившиеся на одной территории и вынужденные проводить на ней много времени. Думаю, они избегали друг друга, насколько могли. Меня каждый из них любил, а вот друг друга… Они будто не могли понять, зачем когда-то поженились. Думаю, с тех пор я и начал подозрительно относиться к браку, а вместе с ним, и к любви вообще. Так что, к чему, к чему, а к одиночеству мне не привыкать. В том смысле, что можно быть толпою окружённым, но всё же одному среди людей стоять.

— Ладно, хрен с вами! — проговорил я. — Не хотите рассказывать про Улисса, объясните хотя бы вот что: я нашёл несколько перьев, похожих на лебединые. Откуда они?

— Перья? — нахмурился вампир с протезами вместо рук. — Большие и белые?

— Ага.

— Такие есть только у ангелов.

— У кого?

— У ангелов, деревня.

— Поясни-ка.

— Ангелы с Лапуты, — сказала Ламия вместо носферату с искусственными граблями. — Так называют стражей летающего острова. Если ты нашёл их перья, должно быть, Инженеры уже прилетели в Илион.

— На некоторых была кровь, — заметил я.