«Новогодние конкурсы с новогодними призами».

Глава тридцать первая Последняя, в конце которой звучит банальная фраза

Глава тридцать первая

Последняя, в конце которой звучит банальная фраза

В редакции мое появление вызвало небольшой фурор. Даже ветеран, вроде Стройникова, не мог припомнить такого, чтобы я заявился на работу в четверг. Для новичков же мое появление в целом было делом редким, хотя отреагаровали они на него по – разному. Петрович, увидев меня, просипел что – то вроде –

– Начальничек пожаловали. Эва как. Учуял, скорпий ядоточащий!

Знал, поганец, что не стану ругаться, хотя может и стоило. Ксюша же забилась куда – то в уголок и спряталась там за бумагами, с учетом ее роста это было несложно сделать. Вика задержалась у бухгалтерии, а без ее присутствия эта пугливая девушка явно себя чувствововала неуверенно.

Я заподозрил неладное и абсолютно справедливо – через несколько минут после моего появления, в кабинет ввалились Шелестова и Жилин, с пакетами, в которых шуршало и звенело, появление их сопровождалось воплем Елены –

– Рабы Файролла! Настал ваш Юрьев день! Будем бухать и беспутничать, а потом пойдем и набьем морду Светке из спортивной редакции!

– Скажи мне, гордая патрицианка – спросил я у нее – Чем тебе Светка не угодила? У нее и так жизнь не сложилась. На единственном чемпионате мира, в котором она участвовала, пол – секунды до бронзы не дотянула, от нее три мужа ушли, задница у нее толстая, а лицо в угрях. В каком месте она тебе дорогу перешла?

– Она меня воблой назвала – Шелестова даже не покраснела – И сказала, что с такими, эммм… достоинствами, на меня даже солдат – срочник не посмотрит.

Я только вздохнул – а что тут скажешь? Банальность, вроде «Она тебе завидует?». Так эта хитрюга только того и ждет. Тем более, что это еще и правда.

– Не рановато? – я показал на пакеты, которые все еще держал Жилин.

– Утром рано, а вечером может быть поздно – Шелестова залезла в карман и достала оттуда леденец на палочке – Я и про вас не забыла! Вот, специально купила.

Ну что мне с ней делать, а? Убивать нельзя, закон запрещает, уволить не за что, жить с ней тоже не получится – Вика не поймет, а других методов усмирения этой сатаны в юбке я не знаю.

– Отдай вон, Соловьевой – хмыкнув, сказал я Шелестовой – Она молодая, ей глюкоза нужна.

– Держи, Мэри, леденец с барского стола – Елена поставила пакеты на пол и протянула прыщавой коллеге сладость – И вкусно, и тренировка. Ну, хоть такая…

– Разошлась что – то ты сегодня – сказал я негромко – Угомонись. Скажем так – норму ты выбрала, дальше перебор уже пойдет. Я понятно сказал?