В машине я достал телефон, решив не откладывать что-либо на потом.

– Никит, привет, – сказал я, как только Валяев снял трубку.

– А? – хрипло прорычал он. – Кто?

– Конь в пальто, – решил не либеральничать я. Блин, кто-то уже на работу едет, а кто-то только глаза продрал. – Никифоров на проводе.

– Киф, времени знаешь сколько? – просипел в трубку Валяев. – На проводе он. Я тебя на рояльной струне повешу, гада такого, за то что ты меня разбудил. Погоди-ка.

В трубке зашуршало, потом послышался булькающий звук – видимо, Валяев утолял свою жажду, причем, судя по всему, воды в него вливалось столько, сколько потребляет иной слон или даже бегемот.

– Привет ему передавай, – Вика копалась в каких-то бумагах, отчеркивая в них строчки золотистым карандашиком. Судя по всему – и вправду золото, или похожий на него металл. Я такие штуки видел – это футляр, карандаш в него вставляется. Откуда, интересно, у нее такая вещица?

– Ага, – я прикрыл микрофон ладонью. – Он, похоже, вчера капитально надрался.

– Как и всегда, – почти по слогам произнесла Вика, глядя в документы. – Ничего другого от него и ждать не стоит.

– Киф, – жизнерадостно заорал Валяев трубку. – Чего звонишь-то, чего тебе надо?

– Вечерком повидаемся? – предложил я. – Часиков в девять?

– Давай, – согласился Валяев. – Заходи ко мне или к Максу. Я, наверное, у него буду, он завтра улетает на несколько дней, дела надо принять.

– Очень удачно, – я даже засмеялся. – Тогда я в девять у Зимина. И еще просьба есть. Не говори никому о том, что я сам тебя о встрече попросил, не надо.

– Чего это? – посерьезнел Валяев – Что-то не то происходит?

– Ничего критичного, – в машине я откровенничать не намерен. – Просто забавное происшествие, о котором я хочу рассказать.

– Ладно, – Валяев, судя по звукам, засунул в рот сигарету. – Тогда до вечера.

– До него, – я нажал отбой и сказал водителю: – Саша, вы когда Илье Павловичу докладывать о моем разговоре с Никитой Небрановичем станете, то попросите его тоже к этому времени в кабинет к Зимину подойти.

Он на это ничего не ответил, но в том, что Азов будет на мероприятии, я уже не сомневался.

– Ты знаешь, я иногда жалею, что мы живем в «Радеоне», – сказала вдруг Вика. – Когда мы у тебя обитали, все было скромнее, и в игре этой ты так же сидел, но хоть после нее был мой. А теперь – если ты не в ней, то с кем-то из руководства – или у них, или они сами к нам приходят. Если такова плата за семейное счастье – то здесь есть о чем подумать.

– Спиртного пить не буду, – заверил ее я. – Да и ненадолго это дело затянется, поверь. Кое-что изложу – и домой, к тебе под мышку.