Светлый фон

– Зачем тебе столько золота? – удивился я. – Семьи у тебя нет, на себя ты ничего не тратишь – так какой в нем смысл?

– Я коплю золото не ради выгоды, а ради идеи, – сообщил нам Ромул. – А идея у меня одна – купить себе личное баронство на Западе, с титулом, землями и правом первой ночи. Я знаю, там такие продают, надо только нужного человека задействовать.

В принципе можно позавидовать – у человека есть мечта, и он к ней упорно идет. Впечатляет.

Мы шли, шли, а пальмы, торчащие на горизонте, вроде как и не становились ближе. Впрочем, это была лишь иллюзия – через час с копейками мы все-таки к ним дошагали.

 

«Пустыня Гуль-Хаббит – самая загадочная и самая опасная пустыня Востока, черное сердце песков. Мало кто сюда добирается, еще меньше людей могут сказать: «Я там был и выжил». Никто никогда не знает, что его ждет в песках Гуль-Хаббита – какие испытания, какая смерть?».

«Пустыня Гуль-Хаббит – самая загадочная и самая опасная пустыня Востока, черное сердце песков. Мало кто сюда добирается, еще меньше людей могут сказать: «Я там был и выжил». Никто никогда не знает, что его ждет в песках Гуль-Хаббита – какие испытания, какая смерть?».

 

Жизнеутверждающе. Прямо захотелось туда сходить, посмотреть, что к чему.

Судя по всему, эти пальмы, с прилагающимися к ним полузанесенными песком развалинами какого-то древнего селения, и были пограничной отметкой, отделяющей просто пустыню от Гуль-Хаббита. Или – Гуль-Хаббит, уже не знаю, есть у нее родовое окончание или нет.

– Здесь давно никто не живет, – сообщил мне Назир, заглянувший в колодец, обложенный камнями и стоящий там, где некогда была центральная площадь селения. – Тут нет воды, внутри – песок. А без влаги в этих местах никто не выживет.

– А что я говорил? – с возмущением в голосе заявил Ромул. – Только время зря потеряли.

Ну да, нет тут признаков жизни. Красное пятнышко на карте есть, а вот всего остального нет.

«А-а-а-а-а», – донесся до нас звук, который одновременно напоминал шелест песка и протяжное пение. – «А-у-у-у-а-а-а».

Это было что угодно, но только не голос живого существа. Или это существо очень оригинальное.

– Что за дела? – завертел головой я и уцепился за рукоять меча. – Это что?

– Пески поют, надо полагать, – лениво объяснил нам с Назиром Ромул, плюхнувшись рядом с колодцем и вытирая панамой пот с лица и шеи. – Гуль-Хаббит в переводе с восточного – «Поющие черные пески». Повелитель, а ты этого не знал?

– Откуда? – я сплюнул. – У меня образования нет, чему папенька и капеллан в детстве выучили – то и знаю.

– Это зря, – Ромул порылся в котомке, которую снял с плеч, достал оттуда деревянную фляжку и отпил из нее воды. – Учение – свет.