— Хватит разговоров, — прервал смех Гаурун. — Они уже здесь.
Поначалу я не понял, что имел в виду вампир и стал вглядываться вдаль. Перед нами простирались равнины Паучьих ферм. Когда-то здесь располагались обширные фермерские угодья для живых последователей Берита и его самого. Дункельхейд ведь в некотором роде безопасная крепость или тыл, а потому всеми силами был сделан самодостаточен. Тут выращивали специальный сорт злаков, которым не нужен был солнечный свет, а также паслись искусственно выведенные животные, мясо которых было вкуснее и сытнее обычного. Все же когда твой господин выдающийся алхимик, то проблем с едой в Империи никогда не было.
Как я узнал, одна из проблем Раума, почему его все же нашли тут, было как раз в том, что он был зависим от поставок извне, Берит же исправил этот недостаток.
Сейчас же от того что было когда-то эпицентром жизни и еды осталась лишь мертвая, сухая и потрескавшееся земля, по которой проходил холодный ветер и поднимал облака пыли. Если пройти дальше, то можно было найти остатки самих ферм и скотобоен, опутанных паутиной.
Я всматривался в горизонт и ничего не видел даже с усиленным зрением…
— А? А что разве горизонт был так близок?
Услышав это, я вспомнил, что вообще-то за полями простирается огромный лес, уходящий в заснеженные горы, а затем осознал, что даже намеки на этого не видно.
— Нет… сам горизонт это они…
И вот тут я начал понимать… горизонт… приближался к нам…
Сначала были видны лишь какие-то непонятные искажения вдалеке. Словно иллюзорное искажение, что иногда появляется на море из-за перепада температур. Но затем я начал различать маленькие контуры. Что-то двигалось.
Быстро, очень быстро двигалось. Приближалось.
— Ничего… себе…
— Да сколько их тут?
— Это… оно серьезно?
— Что-то мне не по себе…
Подобные разговоры послышались в основном от молодых рыцарей как мы и другой еще младшей элитной нежити. Старшие же лишь хмурились и молча смотрели на… легионы…
Десятки, сотни, тысячи… десятки тысяч… сто тысяч… если не больше…
Они шли, словно отовсюду сразу. Как будто приливная волна они накатывались и заполоняли собой все как море. Море множества ног, белых брюшек и жвал. Гвалт от их совместных перещёлкиваний, шагов множества конечностей и шипения стоял такой, что уши может заложить. Они двигались одной единой волной и не знали преград или сомнений. Они не были нежитью, не были мертвыми, но в них сейчас виделось что-то гораздо более опасное.