- Но ты ведь спасаешь своих, - не согласился Гарлион, - даже тех, кто умирал на Анатрее. Таже ситуация, только с другой стороны. Ты тоже всегда далеко, но благодаря оставленной метке, смог спасти их.

- Верно. Я уже создал готовую нить с каждой душой, привязав её к отметке. Поэтому готов забрать душу погибшего в нужный момент.

- И если бы на Дакиусе была такая метка я бы давно это знала, - добавила Госпожа, - у тебя уже есть предположение верно?

- Помнишь моё пребывание на Анатрее?

Воспоминание о произошедшем само по себе вызвало у Майр улыбку.

- Конечно. Ты преподнёс мне на блюдечке кусочек её сознания.

- Вот и ответ. Не нужно тянуться к чему-то, если это часть тебя.

Лицо Госпожи выдало её разочарование в озвученной идее.

- Если бы у моего трона показался бог, которого контролирует Рельм я бы знала. Дакиус был там не раз.

- Ты говоришь про здоровенный молот. Я – про крошечную иглу.

- Объясни, - потребовала Майр.

- Этому меня научил Анзор, точнее, тогда он ещё был Тёмным. Когда он перехватывал контроль над телом и бросал меня в какую-нибудь западню я был готов к этому. Когда моя личность снова брала вверх, разбуженная инстинктами самосохранения я знал, что делать. Намного страшнее дело обстояли до этого. Когда я не знал о существовании Тёмного, не мог отличить его шепот от собственных мыслей. Он был молод и стремился завладеть телом. Тем самым он себя и раскрыл. Если бы Тёмный осознавал какую власть ему дает моё незнание о его существовании мы бы сейчас не разговаривали.

Четверо его слушателей ничего не говорили, представляя себе подобную ситуацию. Гарлион не выдержал и поёжился.

- Ты считаешь такое возможно?

- Я почти в этом уверен. Когда Рельм забрала их души я услышал крик. Крик того, кто осознал, что сделка частью которой он стал была лишь иллюзией, скрывающей давно наброшенный рабский ошейник. Ярость и печаль от осознания собственной глупости наполняли этот крик. Древние боги кажутся смертным чем-то монументальным. Всегда невозмутимые, всегда спокойные. Обилие опыта делает сложной задачей вызвать у них эмоции. Но когда что-то их вызывает они действуют под наплывом чувств точно также, как и смертные. Я легко могу представить, как это было. Дакиус, Первый Меч Империи, но первый лишь номинально, ведь есть кто-то с кем он не скрещивал клинки. Тот, чья репутация и слава настолько безупречны и монументальны, что даже сам факт их существования ставит титул Дакиуса под сомнение.

- Оверон. Мой Мастер Войны, - Госпожа быстро опознала своего самого преданного воина.