Как только мы с Ридой остались одни, на меня нахлынули воспоминания. Сколько раз мы вот так, вдвоем, выполняли ведьмачьи поручения! Мы были старой, крепко сработавшейся парой, и мне приятно было замечать, что Рида, как и в былые времена, идет левее меня и немного позади, отыскивая точно так же, как и я сам, приметы обитания в этом месте нашей цели. Однако почти сразу же я понял, что, кроме этого, пожалуй, не осталось ничего прежнего. Мы были в другом мире, и на это задание нас отправило совсем не училище, и цели у нас были иные, и, пока мы отыскивали следы огра, нам следовало быть начеку на случай нападения. Сам я уже не был прежним мальчишкой-ведьмаком, я чувствовал уверенность в себе и в своих силах. Чувство опасности распаляло меня, страх не сковывал движений. Рида изменилась тоже: она стала молчаливее, собраннее, загадочней. А главное, здесь, рядом с нами, были Киф и Боггет, Селейна, Тим и Рейд. И мы были одной командой. Мне захотелось поговорить об этом с Ридой, ведь я до сих пор не знал, как она относится к нашему приключению.

 - Как в былые времена, да? - спросил я ее будто бы небрежно.

 - Разве? Что-то мне не припоминается, чтобы мы гонялись за ограми.

 - Ну, огр или нет, не так уж и важно. Ты же понимаешь, о чем я, - я искоса взглянул на нее. Рида пожала плечами.

 - По мне, чем быстрее все это закончится, тем лучше.

 - Ты так торопишься домой?

 - А ты разве нет?

Я промолчал. Мне нравилось здесь, в этом обманчиво похожем на мой родной мир и таком удивительном Безмирье, и мне было грустно думать о расставании с ним. В конце концов, этот мир был не более опасен, чем наш, и при желании, мне думается, я вполне мог бы устроиться здесь... Да, но Рида твердо намеревалась вернуться домой. Это означало, что я возвращаюсь тоже.

 - Вся эта история... В ней нет ничего хорошего, - заговорила вдруг Рида. - С самого начала все шло наперекосяк. Но, знаешь, Сэм, я рада, что ты в итоге тоже оказался здесь. Без тебя я, наверное, не справилась бы. Спасибо тебе.

Слова Риды до глубины души тронули меня. Сердце на мгновение защемило - и почему-то стало очень грустно.

 - Я люблю тебя. Ты же знаешь, я пойду за тобой куда угодно.

 - Я знаю, Сэм, - она вдруг хохотнула. - Только сейчас ты идешь впереди.

Я едва удержался от того, чтобы остановиться и в упор посмотреть на Риду. Только что она была такая нежная, родная - и вот ее словно подменили. Я все же искоса взглянул на нее: Рида, продолжая улыбаться, поглядывала на меня, поддразнивала взглядом. Я неловко улыбнулся ей в ответ - самое большое, на что я был способен... Что-то между нами переменилось. Но не сейчас, нет - уже давно, вот только я не мог сказать, когда именно. Раньше между нами было все просто и понятно, прозрачно, как сквозь воду чистого ручья или даже воздух. А теперь мне нужно было думать о наших отношениях: что между нами, как мне следует смотреть, что говорить, а о чем молчать, что делать и чего не делать. Но я не умел думать о таких вещах. Это казалось мне чем-то лживым, недостойным тех чувств, которые мы испытывали друг к другу.