— Маркиз-сама. Ммм, если мы будем идти, не разговаривая, наши умы, естественно, будут заняты угнетающими мыслями. Как насчет того, чтобы поговорить о некоторых положительных темах, пока мы идем?

— …это хорошее предложение. Тогда…может быть, поговорим о рождении моего второго ребенка?

Дворяне дружно поздравили его. За последние несколько несчастных месяцев для Маркиза Рэйвена это была единственная хорошая новость, которая восторжествовала над всеми остальными. Вот почему он уже несколько раз говорил с ними на эту тему.

Он хвалил своего ребенка часами напролет, но то, о чем он говорил, было по большей части бессодержательно.

Однако, учитывая тот факт, что это могло немного смягчить общее настроение, он все же заговорил о своем ребенке. Когда он резко вернулся к реальности, они уже прошли половину длинной дороги до Дворца.

Возможно, он рассказал немного(намного) больше — на самом деле, только немного(нет) — нужного.

Хотя ему еще так много хотелось рассказать, он знал, что пора остановиться. Рэйвен намеренно изобразил кашель.

Все, кто не обращал на него внимания, тут же

напряглись.

— Ну что ж, тогда мы еще поговорим о моем ребенке, когда вернемся. Что мы должны предложить Королю Заклинателю, чтобы наши дети могли жить счастливо в будущем?

Они обсуждали эту тему много раз, прежде чем приехать сюда, но пришло время, когда они должны прийти к какому-то заключению.

Маркиз Рэйвен обвел взглядом окрестности, чтобы убедиться, что поблизости нет солдат из Колдовского Королевства.

— Хотя это вопрос, который мы должны решить прямо сейчас, Его Величество Король Заклинатель все-таки нежить. В отличие от живых существ, подобных нам, его власть будет вечной. Неужели наши внуки и правнуки забудут эту сцену и сделают что-нибудь такое, что вызовет гнев Его Величества?

— Это весьма вероятно. Хотя наши внуки, возможно, и преуспеют, но те, что придут после них, вызывают во мне беспокойство.

— В конце концов, идиоты могут унаследовать роль главы семьи.

— …Честно говоря, мы не должны брать на себя такую большую ответственность. Если уж на то пошло, почему бы нам просто не позволить им погибнуть? Даровать им быструю смерть?

Речь, которая шокировала бы любого, кто гордился своей благородной родословной, была произнесена женщиной лордом, чья семья получила землю только во времена поколения ее отца. Она была здесь в качестве представителя своего больного отца.

Поскольку это было сказано кем-то, чьи знатные корни не были столь глубоки, многие из них выражали недовольство.