Владислав Дивов стоял на перроне, руководя Бессами, сгоняющими в вагоны состава эйнурцев, думающих, что они заложники. Нет. Редкие специалисты, которых брали точечно, зная их адреса и очень много молодых девушек, призванных рожать целые поколения подземных людей. Это крах, безусловно, но если "Коммуна" выдержит, если не допустит раскола и распада, то они вернутся. Может через сорок лет, может, через пятьдесят. А может их вежливо позовут куда раньше, соскучившись по хорошей стали. А они, тем временем, будут растить себе свой собственный народ. Тем более, что выпущенные в город тысячи подземных уродцев никто не собирался спускать назад. Коренное население подземного мира составляли разумные напоминающие диких котов - такие не приручаются. Их можно только запугать безусловной расправой...и то лишь на короткое время.

Когда появилось последнее сообщение Системы, Владислав понял - амба. Приехали. Он даже сразу как то пронзительно и остро понял - зачем руководители Гильдии приказали подорвать споровые мешки егринна в пещерах, где ютились остатки населения страны Йерман'Та'Кар, которым "коммунисты" принесли присягу - повязать. Отравить смертных ядовитыми спорами и повязать весь состав "Коммуны" намертво такой мерзостью, чтобы идти дезертирам было уже некуда. Сейчас эта "мерзость" проявлялась над каждым подконтрольным комиссару бойцом - "дважды предатель", "изверг". Последнее звание выделялось черным цветом. Такого Дивов не видел за почти девяносто лет жизни в этом мире.

Бывший военный, чей Статус до этого был предельно чист, похолодел. Он вспомнил рассказы многочисленных преступников Бессов, бывавших в их подземелье и согласившихся на приемлемые условия существования за честный труд. О том, насколько сложнее простому "вору" или "убийце" перемещаться Зовом к Матери. О том, что "криминалам" нужно куда больше ресурсов, чтобы глаза Купели вспыхнули золотом. И о том, что сейчас его ребята, до которых еще не дошло, насколько им испоганили вечность, зарабатывают себе участь еще более худшую, загружая невинных людей другого государства в вагоны.

- Стоять! Отбой! Всех немедленно отпустить! - заорал, не помня себя, комиссар. Он размахивал руками, угрожал, умолял, объяснял и люди слушали. Сначала нехотя, насупясь, сжимая оружие...а потом со все возрастающим ужасом. Эйнурцев отпускали, просили уходить как можно быстрее, аккуратно подталкивая в спины напуганных людей. И те уходили, постоянно оглядываясь на замерших у рельсового тягача Бессов.