… в воздухе ещё гуляло эхо выстрелов, когда Алексей мячиком подкатился к вооруженному человеку и, дотянувшись до его лодыжки, активировав умение, закричал:

- Кнут, бей!

Прожив на свете больше семидесяти лет, он ещё ни разу не видел смерти людей. Вот так, что бы с кровью разлитой вокруг. Не та красивая картинка, что показывают в кино, а с запахом крови и сгоревшего пороха. Когда внутренности начинает выворачивать от вида и запаха смерти.

В какой-то момент времени у него перемкнуло сознание, гася разум и выталкивая на поверхность что-то глубинное, то, что досталось людям от тех, кто являлся нашим предком и живя в пещерах выжил только благодаря этому дремучему инстинкту.

Не отдавая себе отчёт в том что делает, он отвёл руку с хлыстом за спину и коротко, без замаха, пустив по кожаному ремню волну, ударил замершего человека наискосок, через всё тело. Кончик хлыста, разогнанный до сверхзвуковой скорости, разорвал одежду и плоть, выплёскивая наружу кровь. Крик, вырвавшийся из глотки Фёдора, окончательно погасил сознание, оставляя только инстинкты.

Взревев раненым медведем, Кнут принялся наносить один за другим удары, постепенно превращая стоящего перед ним человека в кровавый фарш. Неожиданно, в сознании что-то щёлкнуло, проясняя разум и в тоже время отодвигая его в сторону, оставляя сторонним наблюдателем. А тело, независимо от воли и разума, самостоятельно продолжило экзекуцию. В какой-то момент весь хлыст засветился красным цветом и удар, пришедшийся по сгибу правого локтя, просто отрубил руку. Следующий удар, направленный на вторую руку, отрубил кисть. Словно в замедленной съёмке, Кнут наблюдал как отрубленная конечность, разбрызгивая капли крови, отлетает в сторону. И финальным ударом, рука направила, ставшее вдруг смертельным оружие, в шею, практически отделив голову от тела.

Последний удар, как будто отпустил сознание, вернув контроль над телом. Не обращая внимания на вывалившуюся перед глазами простыню текста, Кнут согнулся в рвотном спазме. Но тело не пожелало избавляться от содержимого желудка, разрывая внутренности рвотными позывами.

- Ну, ты и зверь, - рядом присел Лёшка, - не знал, что простым бичом можно так человека разделать.

- Это не бич, это хлыст, - ответил Кнут, вытирая ладонью рот.

Подняв голову, он увидел последствия своих действий и снова забился в рвотных конвульсиях, пытаясь извергнуть из себя хоть что-то.

Над телом Деда склонилась поскуливающая Байсэ, прижав кулачки к груди. Из глубин магазина, расталкивая раскиданный мусор, выполз Сашка.

- Народ, это что сейчас было?