Следующим делом я решил подыскать место жительства для своего архитектора. Он напрочь отказался селиться в наземных строениях и затребовал себе подвал. В моём распоряжении был только один подвал, тот что достался мне в наследство от минотавров. Спустившись вниз я обнаружил в одной из дальних клеток огра, этот бараноголовый сидел здесь с той стычки с гоблинами, когда я побывал на чёрном рынке. Всё это время он сидел здесь без пищи и воды и существенно сдал, как не издох-то. Перераспределив его в темницу, я распорядился дать воды и покормить несчастного.

Подвал серый дворф с кряхтением и бурчанием принял, но затребовал себе две меры камня и досок, и не дёргать его хотя бы пару дней.

Оставив мастера разбираться с жилищем, я поднялся на поверхность. День уже клонился к закату. Тренировка и общение с торговцами вытянули из меня все душевные силы, хотелось забиться в угол, и никого не видеть хотя бы пару часов, но моему желанию не дано было сбыться. У замка меня поджидала почти вся честная компания. Караван, посланный к каменной шахте, вернулся и уже успел разгрузиться, и Курама со своими лучниками и парой мечников ждали моих распоряжений. Странно было наблюдать компанию молодых людей, что ещё утром выглядели чуть ли не детьми. В этом мире все взрослеют быстро, и вчерашние дети сегодня уже вполне способны тренироваться на плацу, а завтра уже будут полноценными тренированными ветеранами. Рядом с каждым из лучников сидело по молодому волку, они, что решили разбиться по парам? Попытавшись вызвать интерфейс взаимодействия, я обнаружил, что каждый лучник гордо теперь именовался Лесничими, а Волки вообще не воспринимались независимой единицей. Эх, ещё и с этим разбираться, хотя проблем особых с этим вроде быть не должно. Кивнув Максу и компании подождать, я собирался уже пойти к травнице, когда меня заметила Сьюзи и тут же, подбежав ко мне, пристроилась хвостиком. Что ж можно и со мной.

Подойдя к дому с развешенными травами, я аккуратно постучал в дверь. Открыла мне всё та же травница. Сейчас мне удалось рассмотреть её получше. Женщина, если судить по лицу, лет сорока, но с абсолютно седыми волосами, собранными в косу. Смотрела она на меня настороженно, но без страха. Про такие глаза принято говорить, лучащиеся добротой, но мне больше нравится считать, что это простая жизненная мудрость, когда люди познают за свою жизнь столько, что творить зло им становится просто не интересно.

— Здравствуй хозяйка, примешь гостей?

— Отчего ж не принять, добрый гость украшение дому. Прошу. — Пропуская меня с попутчицей в сени, она кивнула на стол, с чистой белой скатертью. — Присаживайтесь, в ногах мало мудрости. Угощайтесь гости дорогие.