Умолкаю, внезапно осознав. Из горла вырывается судорожный всхлип. От одной мысли, что со мной сюда мог попасть мой любимый мальчик, в груди сердце замирает и сжимается от животного ужаса. Боже, он ведь мог погибнуть! От страха я закусываю ладонь и сажусь таки на холодный камень, не замечая даже, как поворачивает голову Гиерно.

– С принцем ничего не случится, пока он во дворце. Там мои люди и ваши телохранители. Тай знает, что делать. И спасибо, что не оставили без штанов.

Я его таки точно пну.

Глава 26

                                    Яргард

Мне всё кажется, что время уплывает сквозь мои пальцы, как зыбкий песок. И от этого ощущения, что я теряю что-то очень важное, волосы на загривке, как у пса становятся дыбом. Я не привык чувствовать себя виноватым, с малых лет усвоив, что лишь непоколебимая уверенность в своём праве, лишь разум и воля способны дать то, что не даст даже сила. До этого вину я ощущал лишь перед сыном. Знаю, что родители любили друг друга. Но вместе с тем я видел как медленно сгорал отец, помня и по-настоящему любя лишь свою единственную, свою королеву. Женясь на Тэрэсе, я готов был дать ей настоящую семью, уважение, почёт, верность и даже привязанность, но готов ли я был любить её? Нет. Моё сердце молчало и меня это полностью устраивало. Одиннадцать лет брака с бессердечной тварью, бесконечная череда на всё готовых любовниц и разрастающаяся пустота внутри лишь убедили меня, что женщине никогда не завладеть моим сердцем, как бы пафосно это не звучало. Мне это не нужно было.

А потом появилась она. Перевернула всю мою устоявшуюся жизнь с ног на голову. Заставила радоваться странным вещам, таким как её улыбка и доверчивый взгляд, полный восхищения, показала, как бесконечно сладко и хорошо может быть рядом с женщиной, проникла под кожу своей нежностью, лаской, своим светом и добротой. Она моя, сама вверила мне себя, доверилась, отдалась без остатка, неожиданно став необходимой, нужной. Мне незнакома эта нужда. Я не привык чувствовать себя виноватым, но и тут она смогла одним лишь взглядом выбить почву у меня из-под ног. Понимание, что я причинил ей боль грызет изнутри сожалением и страхом, что закроется, что больше не будет дарить мне свой свет. Нет уж! Она моя! Не отпущу! Заставлю снова довериться, потому что без неё мне уже слишком плохо.

Никогда я ещё настолько спешно не вершил правосудие. Меня словно бесы подгоняли, заставляя, сначала, не церемонясь и не слушая советника, арестовать губернатора Коглэй, а потом отдать его своим палачам, чтобы те в кратчайшие выбили всю правду. Правда меня взбесила окончательно. Эта мразь посмела обворовывать и гнобить мой народ, людей, над которыми я его поставил, доводя до голодных мятежей целую провинцию. От всплывающих всё новых и новых фактов, от подробностей его махинаций, мне захотелось самолично свернуть ублюдку шею, но я поступил иначе.