Я покинул свое убежище и замер перед древним ящером. Конечно, это была иллюзия, но Синтер мог призвать и какого-нибудь духа, так что надо быть вежливым.
— Итак, дашь правильный ответ — пропущу к выходу, ошибешься — испытание будет провалено.
— Слушаю вас, — ответил тихо, а дракон уставился на меня сразу тремя парами желтых глаз, и стало жутко.
— Она была одной из прекраснейших воительниц Гарандии, но полюбила человека, который не мог ответить ей взаимностью, потому что в его сердце жила другая женщина. Тогда она убила его возлюбленную — и лишилась всего, потому что тот, кто был ей мил, умер от горя. В безумии своем она разрушила половину мира прежде, чем нашелся тот, кто лишил ее силы, но не бессмертия. Имя ее известно всякому в Гарандии — а вот о том, кто она, люди забыли. Твой ответ, Филипп Вейран?
Если бы я знал! Говорил мне отец, что надо хорошо учить историю. Я сел на каменистый пол и задумался. Разрушила половину мира? Даже не слышал о таком. Тем более из-за несчастной любви. Странно… У ног заклубился знакомый серый туман. И вдруг вспомнилась фигура рядом с Анри в моем видении. Женская фигура. Может ли быть…
— Пустота, — ответил я.
— Что? — переспросили три пасти сразу.
— Мой ответ — пустота. Так мы ее знаем, а ее истинное имя мне неизвестно.
Дракон хрипло рассмеялся и наклонился ближе.
— Неудивительно, — хмыкнул он. — Я вижу ее печать над твоим родом, Филипп Вейран. Будь осторожен, ступая на путь. Не уподобься ей, не стань пустыней.
И дракон исчез, а я так и остался сидеть, глядя на выход. Что он имел в виду? Неужели пустота — это не другой мир, а чья-то сила? Или тюрьма? Но время шло. И третья ступень была близко. Я пошел к выходу, распахнул дверь настежь — и свет ослепил глаза.
— Ты пришел первым, Филипп, — раздался довольный голос Синтера.
— Ура! — раздался счастливый возглас Лиз.
На меня налетели зрители: хлопали по плечу, что-то спрашивали, а я слышал их будто сквозь толщу воды и пытался ухватить что-то важное, ускользающее от меня. Вот только что?
ГЛАВА 26
ГЛАВА 26