— Вот скажи, Вейран, ты совсем идиот? — послышался вопрос из темноты. — Если развлекаешься со своей ведьмочкой, так хоть появляйся не с первыми лучами солнца. Тебя, между прочим, куратор Синтер искал, я еле отговорился.

— Спасибо, — смутился я. — Что он хотел?

— Убедиться, что ты жив и здоров, я думаю. В любом случае мне он говорить не стал.

— Но я же был у него вечером, и…

— Если ты сейчас не ляжешь и не заткнешься, я применю на тебе заклинание онемения.

Я замолчал. Быстро разделся, улегся в кровать. Внутри царил полный сумбур, как будто кто-то вкачал в меня запрещенную магию. Перед глазами стояло лицо Лиз, ее кожа теплого молочного оттенка, огненные волосы… Похоже, рано мы расстались. Но день предстоял сложный, и я заставил себя уснуть.

А капли выпить забыл… Наверное, поэтому тот сон с Лиз вернулся снова. Я видел ее в окровавленном платье, пытался остановить кровь — и не мог.

— Только не умирай! — просил ее. — Не оставляй меня!

— За все приходится платить, Филипп Вейран, — вдруг ответила она чужим голосом. — Готов ли ты принести мне плату?

Пробуждение вышло таким, будто я вдруг вынырнул из воды. Я задыхался и кашлял, пытаясь сделать вдох, а ничего не получалось.

— Ты чего? — кинулся ко мне Роберт, похлопал по спине, заставляя дышать. — Вдыхай. Вдыхай воздух, чтоб ты провалился!

Я судорожно вдохнул — и снова закашлялся. Но уже стало лучше, воздух наполнил легкие.

— Спасибо, — просипел я, забрав из рук Роба стакан воды. Пил мелкими глоточками, опасаясь поперхнуться. И только когда стакан был пуст, смог говорить.

— И что это было? — сурово спросил Гейлен. — Ты остался тут жить, чтобы довести и себя, и меня? Если так, перебирайся на третий этаж, мне тебя уже с головой хватило.

— Сам виноват, — фыркнул я. — Не лез бы ко мне, и никто не вздумал бы селить нас в одной комнате.

Роб замолчал и отвернулся. Ему что, стало стыдно с запозданием в несколько месяцев? Я усмехнулся. Нет, стыд и Гейлен — понятия несовместимые. Зато был в переходе на третью ступень и свой плюс. Для меня еще не составили расписание и не назначили наставника, да и после тяжелого испытания дали выходной. Поэтому я подначивал Роберта, который раздраженно собирался на занятия, и снова лег. Куратор Синтер подождет. У него сейчас пары, не стану отвлекать. А если дело срочное, он придет и сам.

Это был первый день в гимназии, который я провел в блаженном безделье. Даже на тренировку не пошел, хотя не пропускал ни одной. Выходных тут не было, так что ловил случай и наслаждался покоем, пусть и после такого пробуждения на покой было сложно рассчитывать.