— Хорошо. — ответил, отпустив ее — Что ты хочешь знать? Спрашивай. Но боюсь, что сам не знаю многого.

Лайса кивнула:

— Что знаешь.

Ликвидатор сложил руки на груди, оперся спиной о стену и быстро посмотрел в окно.

— Насколько я понимаю, — начал он — Вся эта дрянь началась сразу после Катастрофы. Военные медики решили создать что — то вроде суперрасы. Изменив генокод, вводили оплодотворенные им клетки подопытным женщинам. Они его изменили… ну, генокод этот, примешав к человеческой формуле формулу тех Тварей… С которыми мы боролись тогда, когда горели Военные Базы. С теми, Лайса, которых я ненавижу. Много было смертей, ну этих подопытных. Бабы у них, как мухи, мёрли. Однако опыты продолжались. В идеале, новая раса должна была размножиться. Хорошая бы армия получилась из этих детишек для защиты Артрагона! Вторжения из других Миров часты, просто о них мало что известно непосвященным в это людям. Я и сам — то знаю не больше других — только то, что рассказывали в Академии. Ну так вот… Подопытные подыхали у них и выжила только одна, беременная Тварью. Вот она потом как — то сбежала. Как, не знаю. А может, и не сбежала. Может, сами отпустили. В целях эксперимента, так сказать. Ну посмотреть, как Тварь приживется в Артрагоне? Не знаю… Есть две папки с документами, сладкая. Половина зашифрована, половина стерта. Первая папка хранилась у Трэвила. Вторая у Крэда, в рабочем кабинете. Я думаю, Трэвила и грохнули из — за этой папки. Крэда вряд ли, просто так совпало. Третья… Мне ее отдал Грен. Совсем недавно. Незадолго перед тем, как у него погиб брат. Я все прочитал. Просмотрел. Сделал выводы. И все равно, многое неясно. Хотя многое и радует. Если я все понял верно, то ребенок той сбежавшей женщины — это ты, Лайса. И это радует.

— Что же тут радостного, Тирон?

Лайсу опять замутило. На этот раз от омерзения к себе. Надо же… Мутант. Не человек, не женщина. Просто вонючий мутант. Продукт селекции. Гадость какая…

Уловив расстройство и близкие слезы жены, Дэннис шагнул к ней.

— Сладкая моя, — он присел на корточке перед сидящей на табуретке девушкой — Ну, ты чего? Это же хорошо, Лайса! Ну подожди… Вот сама посмотри — тебе же хорошо со мной? Хорошо или нет? Или… плохо? Если плохо, скажи — что? Что не так? Миллион раз говорил — все высказывай! Лайса… Не плачь. Да не плачь же ты!

Девушка закрыла лицо руками.