Мне проблемы точно ни к чему! Но перед мысленным взором возникли светло-голубые глаза невероятного француза. Как потом жить, если его и второго сожгут поутру, а я знала… знала и не помогла?!

Следующие четыре часа я металась по дому. Зачем-то приготовила ужин: солянку и картошку с грибами, снова вытерла несуществующую после вчерашней генеральной уборки пыль, перебрала и аккуратно сложила свою одежду. Затем нечаянно поймала себя на том, что выбираю взглядом темные, практичные вещи – на вечер, и замерла. Неужели решусь? А Анфиса? Она поможет?

– Лисенок, я дома! – словно услышав мои мысли, громко крикнула из прихожей вернувшаяся с работы тетка. – Как у тебя вкусно пахнет…

Я ласточкой слетела со второго этажа, где располагаются три спальни, и, остановившись на входе в кухню, глядела, как Аня, нагнувшись над кастрюлькой с супом, жадно вдохнула, затем обернулась ко мне. Я насторожилась еще сильнее: только что радостно вопила, а сейчас на ее лице тревога.

– Что случилось? – в голове у меня закружились самые нелепые и сумасшедшие предположения.

Анфиса нервно приподняла рукава коричневого свитера, мягко облегающего ее шикарные женственные формы, подошла к раковине и начала мыть руки, одновременно объясняя:

– Сегодня узнала. Вчера днем в Иркутске застрелили в ресторане Пашу Золотого. Считай, наша крыша прохудилась немного.

– О, вот так дела, а за что? – я напряглась.

– За рынок там какой-то, не знаю, – пожала плечами тетя. – Не переживай, детка, папа все решит, как вернется.

Я села на стул и сжала руки. Значит, один вариант спасения французов отпал сам собой. И в случае новых проблем помочь будет некому. Климов скорее сторож дома, а не брутальный защитник.

– Алис, ты чего? Из-за этого бандита расстроилась? – Аня, присев передо мной на корточки, заглянула в глаза.

С тяжелым вздохом я вытащила из кармана джинсов мятый листок с рисунком, сделанным утром на работе.

– Это что? – нахмурившись, спросила тетя, расправляя желтоватую бумагу на колене. – Ваша приемная, да?

Я снова вздохнула и решилась:

– Сегодня к нам приехали двое иностранцев. Представители хозяйки фабрики. Потом, вспоминая… нарисовала… это.

– И что? – мрачно буркнула Аня. – Я пока не улавливаю причину твоего трагического настроения.

– Время не указано, понимаешь… я рисовала случившееся… ну я так предполагаю.

– Поздравь вашу блондинку, она выиграла счастливый билет – мужа иностранца. А заодно принеси соболезнования ее Мусечке, придется ему искать новую любовницу, – весьма едко сделала вывод Анфиса, затем встала и удивленно вытаращилась на меня: – Или ты на этого иностранца сама глаз положила?