Фергия снова порылась во вьюке, швырнула в огонь еще горсть неимоверно вонючих трав. Я понял наконец, что она жжет: это были сушеные водоросли и еще какая-то дрянь! То-то так несло горелой рыбой!

Так вот, она дождалась, пока дым сделается погуще, выпрямила спину, взяла в правую руку каменную скалку и изо всех сил ударила в медный таз. Тот самый, любимый таз Фиридиз! Не представляю, что сделает с Фергией кухарка, обнаружив пропажу… Хотя, может, она сама отдала эту посудину, узнав, для какого дела та нужна? Спрошу, если выживу…

Начищенная медь гудела не хуже парадного щита Даллаля, и на сей раз Фергия не пела. Вернее – пока не пела, мычала что-то сквозь стиснутые зубы, а когда медный гул сделался непрерывным, тогда прорвался и первый громкий звук – тот самый, похожий на чаячий крик.

Я подумал, что нам не хватает Игирида. И сам я мог бы помочь, если бы пребывал в человеческом облике, но превратиться не рискнул. Надеюсь, Фергия знала, что делала…

Скажу честно: на месте любого духа я поспешил бы явиться к вызывающей его Фергии только ради того, чтобы она прекратила вопить и колотить в таз. И, конечно, мне очень хотелось бы оторвать ей голову и руки, но бестелесному существу это не под силу.

Время шло, но ничего не происходило, и Орскаль начал проявлять признаки нетерпения…

Нет же, я ошибся! Чародей занервничал вовсе не потому, что слишком долго ждал, а потому, что глядел в море и первым разглядел укрывшееся от моих глаз: к островку неудержимой волной катился густой туман, которому совершенно неоткуда было взяться. И небо, совершенно ясное на некотором отдалении, над нами вдруг набрякло черно-синими грозовыми тучами. А еще, чтоб мне провалиться, спокойные воды пришли вдруг в движение, и вокруг рифов закрутился настоящий водоворот изрядной силы – я проверил кончиком хвоста, так меня едва не затянуло…

Потом вдруг похолодало: утром на воде всегда немного зябко, даже и в жарком Адмаре, но сейчас это было совсем не так, как бывает, когда промокнет и отяжелеет от влаги одежда. На тот холод, который я не раз ощущал в северных странах, это тоже не походило: просто откуда-то тянуло стылым ветром, ледяным и при этом затхлым, как ни странно это звучит.

Фергия поерзала на месте, и мой поводок дернулся. Я расценил это как призыв быть в полной боевой готовности и приготовился следить в оба.

Удары в медный таз делались все реже, но невесть откуда взявшееся эхо затихало не сразу. Я подумал: что скажет Фиридиз, обнаружив на посудине изрядные вмятины? – но тут же отогнал неуместные мысли. Может, Фергия купила этот таз за золото по весу…