Мы одновременно смотрим туда, куда унесли нашего малыша, который решил, что волки должны быть громкими.

— Так звучит музыка любви, — смеюсь я.

— Практически как рок-концерт.

— Самый здоровый волчонок на свете. Альфа Экрот, возьмите. — Милтон вручает Доминику маленький сверток, который считает, что музыки любви много не бывает, но в руках отца он успокаивается. Тогда муж подносит его ко мне. Мое маленькое чудо, крошечное, но явно уже с командным рыком.

— Кажется, в нашей семье появился еще один маленький альфа, — читает мои мысли Доминик.

— Который вырастет в большого.

— Непременно, Шарлин. Непременно.

Сын с интересом смотрит на нас, а мы на него, и это самое прекрасное мгновение в моей жизни. Я понимаю, что таких мгновений отныне будет великое множество. Ведь теперь в моей жизни двое любимых мужчин.

— Ты придумал, как мы его назовем?

— Анхель, — предлагает Доминик. — Он как ангел Владыки.

— И настоящий волк, как твой дед, — соглашаюсь я. — Он был счастливым волком, значит, и наш малыш тоже будет счастлив.

— Я сделаю все, чтобы вы были счастливы. — Муж перестает улыбаться и становится серьезным: — Клятва альфы.

От этого обещания, от этой клятвы комок в горле, а на глаза наворачиваются слезы радости и огромнейшей благодарности. Когда-то я оттолкнула этого мужчину, но он доказал мне, что истинные волки так просто не сдаются, они сражаются за свою пару. Я ведь могла упустить собственное счастье, упустить все это. Но теперь точно не упущу.

— Я, в свою очередь, сделаю все, чтобы мои мужчины были счастливы. — Мой голос дрожит от переполняющих меня чувств, но получается именно так, как мне хотелось бы. — Клятва альфы.

Торжество момента нарушает малыш, включая рев недовольного волчонка, и мы смеемся. Стоит мужу его коснуться, как рев стихает. А потом Доминик целует меня, перегнувшись через Анхеля, словно скрепляя наши клятвы, и я целую его в ответ.