― Я? ― спросила я, округлив глаза.

― Что ты почувствовала? ― требовательным тоном задал вопрос Шон.

― Ничего такого… ― растерялась не на шутку я.

― Дин улетел на несколько метров, словно невидимая волна отшвырнула его! ― воскликнул Алекс.

― Ох… ― выдохнула я и посмотрела на Дина. ― Прости, Дин! Я не знаю, как это получилось… Я просто… Тебе было очень больно? Я ничего не почувствовала! Прости…

― Я в норме, ― прорычал Дин и отдернул плечи, на которых лежали руки Сэма и Шона. ― Это было не так уж и больно. Давай снова.

Я кивнула и направилась к Дину.

― Отойдите, ― сказал резко Дин Сэму и Шону.

Те послушно сделали два шага от него.

Дин сурово взглянул на меня и оскалился.

― Я думал, ты способна на большее, ― и снова дразнящая ухмылка появилась на его исказившемся лице.

Я сделала вид, что не услышала его слов, и снова взяла его за руку.

― Пожалуйста, если ты что-нибудь почувствуешь, скажи мне, и я прекращу, ― обратилась я к нему.

Но Дин воздержался от ответа, продолжая ухмыляться.

Все последующие результаты были все лучше и лучше. Для меня. Но не для Дина, который каждый раз отлетал от меня на несколько метров и врезался в ствол дерева. Еще немного, и ему бы точно удалось повалить древнюю ель. Было видно, что Дин испытывал сильную боль после каждого толчка в моем сознании, которое я проталкивала через все тело, но все равно не подавал этому вида.

После удачных попыток развить свой новый дар, мы сразу перешли к боевой практике. Из меня, признаться, был никудышный боец, но все настаивали на другом. Того, что я была сильнее и быстрее остальных, было мало. Я хотела добиться большего. Поэтому попросила Ванессу отдельно попрактиковаться со мной.

И на это ушла еще одна ночь.

Включая сегодняшний день, у нас оставалось ровно три дня на то, чтобы подготовить себя.

Мы с Домиником вновь отправились к озеру. Теперь он попросил меня поэкспериментировать со снегом, который обильно покрыл землю за эти дни. Сначала я превратила один сугроб в ледяную глыбу, затем растопила ее, и на земле быстро образовалась лужица, содержимое которой я подняла в воздух. Небольшое водяная воронка впоследствии превратилась в огненную полосу, которая вольно рассекала небо.

Доминик признался мне, что завидует моим успехам. Но было ли это важно? Конечно, это вызывало чувство гордости, но этих успехов было недостаточно.