Но в случае с разбившимся подростком что-то его тревожило всерьез. Упертый призрак ему заочно не нравился. Может быть, потому, что Инга так на нем зациклилась?

— Займись другими, нормальными дружелюбными духами, — говорил он. — А то ты как мать Тереза — хочешь не хочешь, а все одно помогу!

Инга, разумеется, не вняла и пасла строптивого подростка до победного. Вот и выпасла.

И что он теперь должен с этим делать?

* * *

Я передернула плечами и засунула руки в перчатках в карманы куртки. Холодало. Не май месяц, между прочим, а основательный октябрь! Листья облетели, и голые ветки деревьев на фоне вольготно развалившейся на крышах луны выделялись четкими штрихами. Как на японской гравюре.

Неподалеку прошла нецензурно-нетрезвая компания. Я вжалась в стену, в который раз пожалев, что отказалась от предложения Джоя составить мне компанию. Вот теперь стою и дрожу в одиночку от холода и страха. Что и кому доказываю? Наверное, общение с трудным подростком на меня дурно влияет. Но и Джой тоже хорош, предложил всего раз, даже уговаривать не стал, надоела я ему, наверное, уже до чертиков!

Зато появилось немного свободного времени — и отдохнуть, и подумать. А то несколько последних недель я постоянно куда-то бегу и бегу. Спасибо Джою, помог перестроить мне мозги в отношении к призракам. Правда, сам теперь подался взад в пятки; говорит, уж слишком я увлеклась и слишком доверчива. Мол, инчхесины бывают разными — и злыми тоже, могут, как и живые, обманывать, а по-настоящему страшных призраков я просто еще не встречала…

Какой смысл меня обманывать, логично возражала я, я же просто хочу помочь!

Люди часто лгут не от большого ума, говорил Джой, иногда просто беспричинно или преследуя какие-то свои цели. А призраки наследуют характер человека. Можешь представить, сколько обиды и ненависти к прошлому и ко всему живому может накопить вонгви за годы, а то и десятилетия небытия?

Я вспомнила улыбку девушки из лифта — вот на встречу с ней я пока не спешила. О том, как хватал меня призрак из сквера: синяки, хоть и еле видные, до сих пор остались; добрый Джой говорит, трупными пятнами пошла. Не мерзавец ли? Стоял бы сейчас рядом, прислонившись к стене: горячий, сильный, большой. Рассказывал бы что-нибудь насмешливо-успокаивающее…

Сегодня позвонили девчонки. По очереди. Сначала Настька. Причем эта сразу начала на меня орать: «Сонина, ты что, с дуба рухнула?! Такой мужик из рук уходит! Не алкоголик, не наркоман, не импотент!» «Сплошное „не“, — перебила я, удивленная. — Ты же сама говорила про Сашку — бросай его, толку никакого не будет!» «Да при чем тут твой Сашка, я сейчас про Женю! Вежливый, энергичный, деньги умеет зарабатывать и не жадный, на твое лечение сколько потратился, к матери, сама говоришь, хорошо относится. Ты знаешь, какие азиаты семье преданные? Чего тебе еще надо, а?!» Я могла только ошеломленно акать и мекать — пока Настена не отбушевала и не отключилась, рявкнув напоследок: «Ну ты там сама смотри!»