– Ритуалам? – переспросил парень. Он сосредоточился на задании, но мысль задела его.

– Я точно не знаю, – ответила Диди. – В любом случае, для всех нимф в мире эта ночь – праздничная. Но мое первое затмение мало похоже на праздник.

Диди сказала это с такой безграничной печалью, что Самуэль невольно шагнул ближе к ней, однако девушка отстранилась.

– Не сейчас, – предупредила Диди. – Мы должны быть осторожными.

Они продолжили работу, не осмеливаясь даже смотреть друг на друга. Диди все же казалось, что ей нужно было высказать Самуэлю все, что на нее навалилось. Притянув парня к старой железной скамейке, она усадила его. С минуту рассматривала все вокруг. Оранжерея казалась просто раем, и если бы они могли быть здесь вдвоем, забыть весь мир вокруг… Все же это нереально, и Самуэлю нужно знать, с чем он имел дело.

– Здесь слышен шум леса, – наконец сказала Диди. – В городе такого нигде не найдешь. Грохот, скрипы, скрежет…

Самуэль понял, что Диди хотела рассказать ему вовсе не об этом, и ждал.

– Мне нравился Йоханнес, – тихо произнесла Диди. – Йоханнес был чем-то похож на тебя. Веселый и хороший. Он помог мне, когда я упала с велосипеда. Но все же мне кажется, что, если бы не луна, я бы не испытала такого стремления к нему. Я была просто увлечена, но не влюблена.

– Ты ничего не могла поделать, – сказал Самуэль.

– Две вещи просто разрывают меня пополам, – продолжала Диди. – Я – убийца, и я хочу быть с тобой. А если признаю, что нимфа может быть только с сатиром? Я не хочу этого, не хочу потерять своего человеческого лица.

Диди с мольбой посмотрела на Самуэля. Девушка боялась этой ночи и угрозы, которую она таила. Ночь могла навсегда украсть у нее Самуэля.

– Еще недавно я ничего не знал о нимфах, – сказал Самуэль. – Когда узнал, то сначала боялся вас, но теперь я понял один важный момент. Вы – природные существа, а природой никто не может управлять. И я совсем не боюсь. По крайней мере, за себя.

Диди готова была заплакать.

– Я обидел тебя? – спросил Самуэль, думая, что сказал глупость.

Диди покачала головой. Его слова стали для нее утешением, и, хотя все могло скоро закончиться, она запомнит их навсегда. В глазах Самуэля девушка перестала быть чудовищем.

– Мне хочется быть для кого-нибудь единственной в этом мире. – Слезы текли по щекам Диди.

– А ты для меня и есть – единственная, – признался Самуэль. – Я всегда это знал.

Они склонились друг к другу и почти соприкоснулись губами. Вдруг одна мысль яркой вспышкой озарила Диди.

– Иди сюда! – крикнула она Самуэлю и бросилась к столу, вокруг которого хлопотал Матиас. – Теперь я знаю, я видела.