— Ты только посмотри, что они с Джоном сделали! — выругался Джек, изучая состояние товарища.

Даниэлла кинулась к кровати:

— Как ты не понимаешь — ты же моя подруга, почти сестра, — она уже не знала, какие подобрать слова, чтобы достучаться до неё.

— Что-то не припомню, чтобы у меня была подруга: смазливая блондинка. У меня вообще нет подруг! — последовал грубый ответ.

— Позволь помочь тебе, — голубые глаза Даниэллы терзали Маргарите душу, — Вспомни тех, кто любит тебя. Кого любишь ты.

— Жан… Дэни… Джек… Нет!!! — девушка опять схватилась за голову — Не смей так смотреть на меня! Как больно! Ты ответишь за это! Ты почувствуешь боль, сильнейшую во сто крат! — новая волна вызывающих страдание отголосков памяти, ещё более сильная, чем предыдущая, накрыла её:

— Чёрт бы вас всех забрал! Прекратите! Я не могу больше! Больно! — закричала она.

— Так, значит, ты помнишь? — пристально посмотрела на неё Даниэлла.

— Да кто ты такая? Зачем мучаешь меня? — девушка вся сжалась в комок под тяжестью осколков прошлого, вдавив лоб в колени, — Я вас даже не знаю! Что я вам сделала?

— Мэгги, всё в порядке, — Дэни, подошла, положив руку подруге на плечо, — Всё будет хорошо. Тут твои друзья.

— Ни черта не хорошо! — снова выругалась Маргарита поднимаясь, — У меня нет друзей!

— ???

— НЕТ!!! ОПЯТЬ!!! Это всё вы! — глаза девушки бешено горели, — Ты причиняешь мне боль! Чёрная Роза не прощает этого! Ты умрёшь!

— ???

— Кто ты, и что ты сделала с моей сестрой? Слушай сюда, малявка, — Джек развернул её лицом к себе, — я не позволю тебе наделать глупостей! Ты же сражаешься против своих друзей. Как ты можешь? Я не позволю тебе погубить свою душу.

— Пошёл ты! — Маргарита пустила мощный заряд энергии, который отбросил Джека в другой конец комнаты.

— Джек! — вне себя от ужаса и негодования закричала блондинка, — Чёрт тебя забери, дрянная девчонка!

— Ага! Задела я тебя? — на лице Маргариты появилась жесткая ухмылка, — Но, это ещё не всё — это только начало! Но, теперь всё будет по-честному!

— ???

— Ты, никак, струсила? — девушка подошла ближе к белокурой, — Неужели, я — такой опасный противник?