Я выпрыгнула из машины. Шарль последовал за мной.

Но в ответ на мой запрос из машины выпрыгнуло такое…

К «новым русским» все уже привыкли. Но то, что появилось на свет, было… от его вида раскаялся бы даже «новейший русский». Представьте себе помесь Годзиллы с гориллой. Причем фигура взята от гориллы, а обаяние – от Годзиллы. Этакий шкаф, ростом больше двух метров, способный Петра Первого завязать в узел, особо не напрягаясь. А уж Арни Шварца – и подавно. Потому что там – качок. А тут под простой белой рубашкой ходили ходуном такие мышцы, что становилось ясно – этот товарищ и фонарный столб из земли выдернет, не задумается.

Я тоже не задумалась. Но в ответ на мой вопрос об исходном адресе, гориллообразное прищурилось и пророкотало:

– Девушка, это вы мне?

Я прищурилась. Почему-то мне показалось, что этот тип настроен скорее дружелюбно. И я перешла в атаку.

– Вам, вам. Не сомневайтесь. Ваша тачка?

– Моя.

– Вот и отгоните ее куда подальше. Проехать мешаете.

– А вы пешочком пройдите.

Готова поклясться, при этом в его глазах плескалось чистое ехидство. Но и меня так просто, за рупь двадцать не возьмешь.

– А может вы сами пройдете? Согласно демократическим принципам?

– В сенат?

– Нет. К… в… или на… Выберете добровольно, согласно демократии и – топайте. Не мешайте здесь занятым людям.

* * *

Эдуард прищурился.

Впервые его внешность не подействовала. Даже наоборот. Забавно.

Когда тебя столько лет боятся, как-то отвыкаешь от человеческой наглости. Или… не совсем наглости?

Кто может вести себя так нахально в вотчине Князя Города?

Вампир улыбнулся, показав клыки и неуверенно спросил: