– Вадик, мне одного Жреца пока хватает. Давай решать проблемы по мере поступления? Кто раньше явится того и пришибем первого. Пошли к ребятам?

Вампир положил ладонь мне на плечо. Пальцы у него были неожиданно теплые.

– Юля, не переживай. Не надо, подруга. Найдем мы этого подонка. Я тут поговорил с ребятами, пока ехал сюда. Я верю в тебя. Вы справились, вы верно вычислили эту сволочь. И все у нас получится. И Настя останется жива.

Я на миг потерлась щекой об ладонь Вадима. Кто бы знал, как мне были необходимы эти простые слова. Эта уверенность в себе…

Если бы Мечислав сказал так…

Но от него не дождешься.

* * *

Дверь с жалобным писком ударилась о стену и повисла на одной петле. И мы в шоке воззрились на Мечислава. Вампир был… просто слов не хватало!

Я привыкла постоянно видеть Мечислава элегантным, спокойным, сдержанным, в каких-нибудь потрясающих шмотках от кутюр. Или хотя бы специально пошитых на него. Но вот так?

Мечислав, Эдуард и Владимир сливались друг с другом пятнами камуфляжной формы. На кой ляд она – здесь, в городе, я так и не поняла. Но тем не менее. Камуфляжные куртки, высокие ботинки, стянутые сзади в тугой хвост волосы…

Но почему-то при виде этой сугубо военной картины, мне захотелось содрать с Мечислава камуфляжную форму – и пробежаться губами и руками по всему его телу!

Кровь резко и зло застучала в висках, внизу живота стало горячо и влажно, а пальцы предательски похолодели. Я поспешно отвела голодный взгляд от горящих зеленым пламенем глаз вампира. Но было поздно.

– Всем выйти. Оставьте нас с Юлей на пять минут. Кто будет подслушивать – убью, – коротко приказал Мечислав.

И никто не посмел ему возразить. Даже Шарль. Даже я. Вампиры и оборотни послушно потянулись к выходу. Последним вышел Леонид, бросив на меня сочувственный взгляд. Или это он на мониторы смотрел?

– Ругаться будешь? – вздохнула я, опуская глаза. А вдруг – сейчас?

– Стоило бы. Но не поможет, так?

Я сверкнула на вампира глазами – и опять уткнулась в пол. Скоро рисунок линолеума наизусть выучу.

– Настю похитили.

– Я знаю. Мне уже сказали.

– А все, что тебя волнует – это показать, кто из нас главный?