- Китнисс должна быть свободной. Она имеет право быть счастливой. Тем более теперь, когда она не помнит ужасов прошлого, - убеждённо говорит Гейл. – Мелларк, неужели ты не понимаешь, насколько подло поступил с Китнисс, привязав её к себе новыми детьми?

Самое парадоксальное, что Гейл, похоже, и сам верит в то, что несёт. Парень явно утратил связь с реальным миром, возомнив, что вправе распоряжаться судьбами других людей. Вот так бесцеремонно вмешиваться в чужие семьи.

- Да что ты говоришь?! – язвлю я. – А с чего ты взял, что она несчастлива рядом со мной?

Хотторн, кажется, меня не слышит. Точнее – не хочет слышать.

- Китнисс сказала, что изначально осталась с тобой только из-за детей. Ты не дал ей забрать их с собой, когда она хотела уехать от тебя к матери. И ты сделал всё, чтобы она снова забеременела, чтобы окончательно привязать её к себе, - Гейл с презрением смотрит на меня.

- Она тебе прямо так всё и сказала? – меня одолевают сильные сомнения на счёт того, чтобы моя Китнисс подала всё это Хотторну именно под таким «соусом».

- Нет. Конечно, не совсем так прямо, но… Я не дурак и способен сопоставить элементарные вещи.

В том, что Хотторн «не дурак» я уже начинаю сильно сомневаться.

– Ты эгоист, Мелларк! – не успокаивается Гейл. - И всегда им был. Ты забрал у Китнисс шанс начать жизнь с «чистого» листа.

Стою на кухне, смотрю на Гейла и искренне поражаюсь тому бреду, что он несёт. Похоже, это не у Китнисс, а у этого парня провалы в памяти. Он что уже забыл, что нам с Китнисс пришлось вместе пережить. Забыл, что это он, а не я, оставил её здесь одну именно в тот момент, когда Китнисс сильнее всего нуждалась в поддержке близких.