Что-то опять случилось. Из крепких объятий сна её бесцеремонно выдернули объятья мужа. Он крепко прижал к себе, уткнувшись носом в шею. Его ещё била дрожь, а сердце бешено стучало. Она погладила его, проверяя, нет ли ранений, и поцеловав в лоб, улеглась поудобней.

Спрашивать сейчас бесполезно, да и себе хуже. Надо только крепче прижать и попытаться его согреть, в надежде, что утром ему будет легче.

* * *

— Я хочу слетать на Дантуин, посмотреть, как проходит расселение беженцев, — с самого утра заявила Падме. Энакин уже давно распрощался с мечтой о Падме, спокойно живущей на флагмане с детьми и ждущей его возвращения, но даже сама идея об её самостоятельной деятельности вдали от его непосредственного влияния вызывало у него автоматическое отвержение. А многолетний опыт брака с сенатором Амидалой ещё и закрывал рот, чтобы не высказывать это вслух. Зная, что это бесполезно. Проще «Истец» из гиперпрыжка выдернуть, чем переубедить супругу.

— Хорошая идея, — соврал он, продолжая листать отчёты с поверхности планеты, — но мне нужно переговорить с адмиралами, чтобы выделить тебе эскорт.

— Не надо, любимый, — поощрила уступчивость ласковым словом Падме, — не хочу привлекать лишнего внимания. Моей личной охраны будет достаточно.

Скайоукер прекрасно знал её нелюбовь к излишней охране, поэтому, что-то про себя прикинув, согласился. Его беспокоили какие-то другие вопросы, вероятней всего, моральные терзания, связанные с такой агрессивной оккупацией вуки, или их упорное сопротивление, впрочем, ей сейчас это только на руку.

— Вчера я получила доклад Дорме, — продолжила Падме, помогая закрепить броню на плечах, — после Дантуина заеду домой, проверю объект.

— Я видел отчёт Урева, но ещё не читал.

— Они хорошо сработались.

— Я в них не сомневался. Когда планируешь вылет?

— Нужно кое-какие дела доделать, документы подготовить, детей собрать…

— Дети остаются на флагмане.

Как залп ионных орудий среди ясного неба, пронзили слова материнское сердце. Она замерла в попытках понять услышанное, в голове пронеслись тысячи самых ужасных её страхов. Падме внимательно следила за поведением мужа, который, при всей своей одарённости, был слишком занят документами, чтобы обратить внимание на её реакцию.

— Думаю, завтра… — договорила она. — Энакин, не забирай у меня детей, — как можно спокойней попросила она, унимая бешеный стук в груди.

— Я не забираю у тебя детей, — удивился такой реакции Скайоукер. Последствия сотрясения вроде бы уже должны были пройти. — Они останутся на флагмане. Здесь им будет безопаснее.