— Оно сладкое, — сказала суккубка, продолжая заливать моё лицо и тело бесконечной жидкостью.

Какой напор!

Как много!

— Нашим детям понравится.

Моё тело раскалилось от желания.

Какое счастье, что нутряной отключил мне управление мышцами, а я не мог сосредоточиться на божественном управлении…

Она отодвинулась и залила мне грудь и живот.

Отодвинулась ещё дальше и наклонилась.

— Ах! Я запачкала красавца! Сейчас исправлю!

Но я уже был на грани и как только она опустила на него голову, взорвался!

…

Помню, что её губы, подбородок, голая грудь и живот были заляпаны чем-то белым, когда она приблизила ко мне своё лицо и впилась в мои губы мокрым вязким поцелуем.

Я чувствовал как по моему подбородку медленно стекает вязкая жидкость и капает на грудь. Но у меня не было сил даже ответить на поцелуй.

Нутряной, походу, отрубился, не пережив волнений.

Я никак не контролировал своё тело.

Она аккуратно положила меня на маты и, подняв мою безвольную руку, поцеловала тыльную часть кисти, тут же намочив её.

— Люблю тебя!

Она сняла плащ со стены и держа плащ в левой руке, а промокший лиф в правой, медленно побрела к телепортодвери.

На полу, за ней, оставался след из белых лужиц.

Возле двери она обернулась.