Он подошел к столу и сказал с внезапной серьезностью:

— Ты права, Дриман убил бы меня и только потом понял, какую непоправимую ошибку совершил… И тогда Королева сама бы умылась своим гениальным планом, потеряв все эти души. Звучит ужасно, но такой исход был бы мне по нраву. В каком-то смысле, — поправился он, — у меня пока нет желания превращаться в призрака.

— Сволочь ты, — фыркнула Кьяра с нескрываемой обидой в голосе.

— Это почему это? — спросил он, приподняв брови.

— Ты не подумал, что будет с остальными в случае твоей смерти. Сбежать было бы честней и безопасней.

— Сбежать означало бы сдаться, — твердо ответил эльф, — а у меня был хоть и маленький, но шанс… Что моя смерть, что побег означали бы конец всех остальных. Только мой побег заставил бы ещё и жить с этим. Опять пережить поражение и смерть союзников. Я предпочел иное.

Кьяра разозлилась не на шутку.

— Хорошо, что Королева посадила меня на поводок, — зло сказала она. — Именно он и не дал мне уйти от тебя далеко. А я в кои-то веки решила послушать тебя и довериться.

Она грустно покачала головой. Эйлевар отступил от нее еще на один шаг.

— Да, я знаю, — сказал он. — Я обманул тебя, поэтому ты злишься. У меня не повернулся бы язык попросить тебя о помощи. Это означало бы для тебя пойти против своих, с неизвестными последствиями. Честно говоря, я надеялся, что как только все пойдет плохо, ты включишь инстинкт и убежишь, поэтому и снарядил тебя в дорогу.

Помолчав немного, он добавил с грустью в голосе:

— Я ошибся, как всегда. Всё-таки я и правда не слишком умён.

Она пристально посмотрела ему в глаза:

— Когда ты был мертв из-за зелья, я пыталась сбежать. Меня ничего не держало, но это было тогда, а потом все поменялось. Каких своих? Дриман и компания для меня не свои, в отличие от вас!

Сделав вдох, Кьяра немного успокоилась, прибавив презрительно:

— Не сбежала тогда от Тиамат, а от этих сбегу?

— Да, я совершил ошибку, но я не буду оправдываться, — твердо сказал Эридан.

Он ожидал разной реакции: вспышку ярости, злой холодный упрек, молчаливую обиду. Но она просто подошла к нему и очень мягко сказала, глядя прямо в глаза:

— Не делай так больше, пожалуйста.

— Я… постараюсь, — растерянно пробормотал он.