— Не могу спокойно наблюдать, как она берет в свою постель нового мужчину. Не могу этого видеть. — Его голос был спокойным, ни капли гнева, ни единого намека на его потустороннюю энергию, указывающую обычно на ярость. Только игра его мышц на руках говорила о том эмоциональном хаосе, что творился под этим внешним спокойствием.

— Я не планирую делать что-либо с кем-то из них снова, — сказала я, в моем голосе был лишь легкий намек на эмоции.

— Ты никогда этого не планируешь, Анита. Я это уже видел. Это вечно не твоя ошибка. Если бы речь была обо мне и о том, что я не смог удержать себя в штанах, то это другое дело, но ты точно все это делаешь случайно. — Он оттолкнулся от стены. Шанг-Да занял свое место у него за спиной.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала, Ричард? — Эмоций уже было больше. И теперь я знала, что это за нотки — гнев. Я должна была бы его побороть. Когда внутри зверь, лучше не злиться. Но я с ним не боролась, я его приветствовала. Я вскармливала его добрыми словами и подогревала. Гнев был настолько лучше других чувств, которые сейчас во мне просыпались и были так ужасны, что я старалась о них не думать, не обращать на них внимания.

— Я хотел бы увидеть, как ты оттолкнешь его, но ты этого не сделала.

— Он был под действием вампирских сил, как и я, Ричард, ты ведь это знаешь.

Он кивнул. Его огромные руки были теперь свободно опущены и больше не сгибались и разгибались. Теперь было видно, как ходя мускулы по всей длине его рук и по груди.

— Я знаю. Я не могу ненавидеть его. Я хочу этого, но ты права. Он не собирался заниматься… сексом с тобой в течение двух дней. Он не собирался заставлять тебя забыть о том, что нужно принять таблетку. Он кажется таким же напуганным, как и ты. — Он сделал первый шаг вглубь комнаты, и первая теплая искорка силы прошла по всему номеру.

— Разве ты не помнишь, Анита? Ты всегда топчешься по моему самолюбию. Ты заставляешь меня проглотить то, что я ублюдок, раз реагирую, как мужик. Но я не настолько святой для этого. Только не я. Мне жаль, но нет. — Его энергия циркулировала по всей комнате, будто в духовке.

Что-то зашевелилось во мне, в самой темноте и глубине. Нет, не так скоро, только не сначала. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула. Я медленно выдыхала, считая про себя.

— Ульфрик, пожалуйста, так ты снова вызовешь ее зверя, — послышался голос Джамиля.

— Ты хотел сказать, вызову ее волка. Я не могу вызвать всех ее зверей, так же, как не могу быть всем, что ей для жизни нужно. — На мгновение боль на его лице отразилась так явно, что у меня защемило сердце. Потом он справился с собой, но с видимым усилием. Это тоже причиняло мне боль.