— Помнишь ту ночь, когда моя сестра Бобби поклялась, что застала меня за сексом с другим парнем?

— Я помню этот спор.

— В ту ночь я был с той женщиной. Она была замужем, и еще она была моим преподавателем. Я пообещал ей, что никогда никому не скажу, и сдержал слово.

— И сколько тебе было?

Он улыбнулся, но взгляд был чем-то средним между его обычным выражением и тоскливым.

— С точки зрения закона достаточно, но с натяжкой. Она ждала, пока я достигну законного возраста.

Я не знала, что на это сказать. Когда я училась в старших классах, мне ни разу не приходило на ум привлечь внимание преподавателя. Они для меня просто не существовали как сексуальные объекты. Табу было очень жестким. Я уже была в колледже, когда встретила преподавателя, позволившего мне задуматься хоть на миг о том, чтобы нарушить этот запрет.

— Иными словами, ты мог бы доказать, что ты не тот, кого видела твоя сестра, но при этом разрушить жизнь и репутацию той женщины.

Он кивнул. Полагаю, с иронией.

— Да, ирония — единственное для этого слово, — сказал Джейсон.

Я уставилась на него:

— Ты осознаешь, что я не произносила вслух слова «ирония», так ведь?

Джейсон выглядел изумленным:

— Но я же слышал.

— Я это только подумала, Джейсон.

Мы посмотрели друг на друга.

— Так мне следует принести извинения? — спросил он.

Я замотала головой.

— Нет, давай просто закончим одеваться, и узнаем, позволят ли нам навестить твоего отца в больнице.

Он поднялся на ноги, мы по-прежнему держались за руки, пока вставали, так что еще не известно, кто кому помог встать.