Я узнала Гришку и почувствовала, что наше время истекает. Он словно набатом отсчитывал истекающие секунды нашего общения.

– Пора! – легко поднялась бабушка, и я испугалась, ведь так и не спросила ее об инициации.

– Ба, подожди! А что с инициацией? Я же так и не нашла дорогу на ту поляну. Как ее найти? Я уже все в лесу обошла.

Во дворе светило солнце, и, переступив порог, бабушка стала стремительно удаляться, ее фигура растворялась в солнечных лучах. Долетели лишь слова:

– Ты не глазами ее ищи. Силой. Пусть она тебя ведет. Прими себя, почувствуй, кто ты есть, и путь откроется.

– Ба! – Я хотела броситься за ней, чтобы не упустить что-то важное, но когда уже была у порога, что-то дернуло меня назад.

– Ир-ра, просыпайся! Проснись! – тормошил меня демон. – Пора! – сообщил он, когда я открыла глаза.

Как пора?! Уже?! Растерянно посмотрела в окно, но там еще темно, небо только-только начинало светлеть. Я была в полном раздрае. Ощущение такое, словно пришла неподготовленной на экзамен.

«Черт, экзамен!» – выругалась мысленно. Сегодня же еще один, а я не позвонила и не сообщила, что не приду. Ладно, это можно и потом. Сейчас главнее другое.

– Ты как? Проснулась? – заботливо заглядывая в лицо, спросил Ирршаен.

– Да, – кивнула я.

– Тогда идем.

Он первый отодвинулся и поднялся с кровати, а вот мне пришлось еще к нему ползти, путаясь в длинной рубашке. Будто неповоротливая черепаха, далекая от грациозности. Да еще кровать под моим весом прогнулась, и я вообще стала заваливаться на бок, потеряв равновесие. Лишь сильные руки не дали мне растянуться. Подхватив меня словно пушинку, демон без всякого труда помог выбраться из постельного плена и поставил на пол.

– Стоишь?

– Ага, – подтвердила я. Несколько мгновений позволила себе постоять, прислонившись к его сильному, горячему телу, и с усилием воли отодвинулась.

– Идем?

– Да, – произнесла с уверенностью, которой не чувствовала.

Мы вышли из дома, и я замерла на пороге, ежась от ночной прохлады и поджимая пальцы босых ног.

– Я сейчас, подожди. – Ирршаен нырнул обратно в дом и, вернувшись с пледом, заботливо набросил мне на плечи.

– Но разве можно?!