Но в Стомбире оставалась сестра с семейством и еще несколько родственников. Если его сочтут предателем империи, им житья не будет и хорошо, если дело обойдется без тюрьмы.
Не стоило также забывать про ребят, которых они оставили сторожить лошадей. У них тоже будут неприятности. Бросить своих Лещ не мог.
Примерно это он изложил советнику. Дамиан задумался, затем спросил:
— Где, ты говоришь, остались твои люди?
— На перекрёстке, где отходит путь на этот ваш Амондиран.
— А если они вас не дождутся?
— Через декаду вернутся и скажут, что мы пропали. Тогда наш начальник отправит в горы поисковый отряд.
Заинтересованно слушавший их беседу Стефан вдруг спросил:
— А на дороге в Амондиран есть застава? Ну, как на той дороге. По которой мы приехали из Гремона?
Лещ удивленно уставился на молодого мага:
— Нет, заставы нет. С тех пор как император запретил людям ездить через этот перевал, дорогу просто перегородили. Не засыпали, просто поместили туда амулеты и теперь не пройдешь, если дорожишь жизнью.
Тут подала голос Тина:
— Ты об этом слышал или сам видел?
— Видел, — сознался Мирон, — Я до того места дошёл когда охотился. Вроде ничего нет, марь голубенькая в воздухе висит и всё. А птица сквозь нее пролететь хотела, так вспыхнула и сгорела на месте, только пепел на землю упал. А по бокам от прохода стоят столбы и на них здоровые такие штуки расположены. Это они огнём пыхнули, чем угодно поручусь.
— Понятно.
Валентина вскочила и побежала искать подругу. Раз на перевале дело не обошлось без артефактов, значит нужен специалист. Но Лина уже сама шла ней. Она отлично слышала весь разговор, но ей была безразлична участь стомбирских солдат. А вот артефакт на границе не мог не заинтересовать.
Она подошла к Дамиану, повернулась лицом к пропасти и обратилась к командиру отряда:
— Как тебя звать?
Мирон оторопел, но назвал своё имя, не совсем понимая, зачем ведьме это нужно. Почему‑то в ведьмы он определил именно Лину, а Тину почитал магичкой, хотя, в сущности, это не имело никакого значения.
Лина не стала сообщать Лещу свое имя,