— Проклятые ведьмы путают! — сплюнул на землю торговец. Анджей лишь улыбнулся — он не верил ни в каких ведьм.

Ближе к вечеру небо заволокло тучами, поднялся сильный ветер. Беглецы решили укрыться от бури в лесу, забравшись на высокое дерево.

Однако в лесу оказалось на удивление тихо. Могучие стволы исполинских дубов стеной закрывали чащу от буйного ветра. Путники присели возле одного из деревьев, как вдруг Тадеуш заметил кроличьи уши, торчавшие из кустов.

— Тихо, — шепнул он Анджею, осторожно поднялся, на цыпочках подошёл к зайцу и рухнул на него всем весом своего немалого тела. Заяц проворно сорвался с места ещё задолго до того, как троговец шлёпнулся на бугристые корни, торчавшие из-под земли. Тадеуш закряхтел от боли.

Анджей зашёлся весёлым смехом.

— Тоже мне, охотничек!

— Сам лови, — буркнул торговец, поднимаясь на колени.

— Будь у меня нож, я бы соорудил лук и стрелы.

— Чего нет, того нет.

— Значит, найдём мелководье и будем рыбачить. Длинных палок пруд пруди. Хоть из одной получится копьё.

— Я не знаю, где искать воду. А пить-то как охота!

— Не думай про это, — посоветовал Анджей, — лучше пойдём.

Они ещё некоторое время бродили по лесу, заглядывая под каждый куст в надежде найти какие-нибудь ягоды или съедобные грибы. Но повсюду были лишь мох да репейник, а в траве мелькала всякая мелкая нечисть, притронуться к которой никто их них не решался.

Стало уже совсем темно, когда они вышли к озеру. Тадеуш радостно всплеснул в ладоши, подбежал к воде и плюхнулся в неё, обрызгавшись с ног до головы.

— Хорошо-то как! — воскликнул он, громко сёрбая воду из сложенных в пригоршню ладоней, — сладкая, как мёд.

— Что-то тихо здесь, — настороженно сказал Анджей, — птицы молчат.

— Так ведь ночь, — заметил Тадеуш, — все спят.

— В наших лесах зверьё просыпается к ночи. А если тихо, то не к добру.

— Чёрт с тобой, — сказал Тадеуш, — ты нудный, как деревенский поп. Иди лучше, искупайся. От тебя смердит.

Анджей хмыкнул, но не спешил лезть в воду. Он присел, слушая тишину. Самым громким звуком был стук собственного сердца, становившийся всё более частым. Он чуял недоброе, как это уже не раз бывало во время неудачной охоты.