Паника меня накрывает и я бегу на выход. Подальше от всех, не готова говорить ни с кем. Врезаюсь в твёрдую грудь и меня обнимают, а глаза уже накрыла ширма из слёз. Меня целуют в макушку, а я прижимаюсь еще сильней. Запах такой родной, мой.

— Лекс, — шепчу и всхлипываю.

— Всё хорошо, я рядом, — хаотичные поцелуи покрывают моё лицо.

— Забери меня отсюда.

— Ты не ранена? — спрашивает он, а я мотаю головой.

Больше ничего не говоря он обратился в волка и я вскарабкалась на его спину. Обхватила рука и ногами, прижалась поплотней.

— Катя, — крик от двери, но мы уже мчались по направлению к лесу. Там ведь территория оборотней, Лекс знает где можно меня спрятать и дать успокоится.

глава 50

глава 50

Кэт

Знала дорогу я ровно до того момента, пока мы не перешли реку. Привычный людскому оку лес, сменился волшебным. Такой насыщенный зелёный цвет, даже сказала бы кислотный, выглядел еще эффектнее в лёгком тумане. Лекс делал время от времени большие прыжки, а я в страхе свалится прижималась еще сильней. Дорога вдоль реки и очередное углубление в лес. Мы оказались на входе в пещеру, которая была скрыта от глаз кустами и деревьями. Ковёр из мха покрыл каждый камешек, лишь узкая полоса дорожки выделялась из общей зелёной массы.

Я отлично знала, что в теле волка он отлично может меня слышать, но была не готова говорить, мне хотелось просто отвлечься. Всматриваясь в мир вокруг, пыталась унять боль, что терзала душу.

Пещера была невероятно огромной. Лекс прошел по скользким камням, потом ступеньки на возвышение и луч света из щели освещал старую беседку. Обычные колонны, с круглой крышей и оградкой, были оплетены лозой. Внутри скамейка, тоже из камня.

Оказались на верху и волк остановился я спрыгнула и осмотрелась. Это не простое место, стало понятно. У каждого человека есть такое: где ему спокойно, где можно побыть одному и подумать, где никто не сможет тебя найти. И такое место было здесь у Лекса, а теперь он поделился им со мной.

Меня обняли горячие руки моего оборотня и хотелось впервые в жизни побыть беззащитной. Быть такой, которую нужно защищать и оберегать, лелеять и дарить нежность. Ничего не говоря он поднял меня на руки, уселся на скамейку со мной вместе и я прижалась к нему комочком.

Без слов стало понятно, он даёт мне время. Время поплакать — вылить эти эмоции и негатив, согревая и оберегая меня ото всех. И я опять заплакала, отдалась этому грустному чувству, чтобы оно меня потом отпустило, забылось и сделало сильнее. Время потеряло счет, и лишь когда я действительно пришла в себя, отстранилась от широкой груди.