Утро следующего дня супруги встретили в благодушном расположении. Что она, что он. Вопрос о завтраке даже не встал. Одна вопросительно приподнятая бровь, одна улыбка, один затянувшийся поцелуй… И вот уже напевающая под нос незатейливую мелодию Алиса спускается вниз, чтобы найдя в холодильнике разнообразные мясные и не только деликатесы, на скорую руку разогреть себе и мужу завтрак. Заварить чай, накрыть на стол… щелкнув пальцами, материализовать на столе вазу с цветами…

БАБАХ-Х-Х!!!

Тридцать минут спустя.

Громко шипя и скидывая с себя каменные глыбы магией, все, что осталось от величественного тысячелетнего замка, Алиса не ревела от боли в раздробленных, но уже постепенно сращивающихся костях лишь потому, что была зла. Не-е-ет, не зла. Она была в ЯРОСТИ!

КТО?

ЭТА?

ТВАРЬ?!

Камень прочь, сматериться. Глыбу в сторону, зашипеть. Осколки посуды и мебели в прах – насторожиться. Кто…

– Алиса-а-а… Алисочка-а-а… – Поскуливающий зов Кошмары придал сил и, рявкнув от души, Темная одним махом скинула с себя все, что мешало ей встать. Хотя, какой там встать? До встать еще как минимум сутки.

– Тут!

– Ох, заечка… – Достаточно быстро обнаружив окровавленную подопечную, Кошмара с трудом удерживала рвущиеся наружу слезы – выглядела Алиса жутко. Всё лицо в крови, все тело в крови, кое-где видны переломанные кости, порвавшие мышцы и кожу… – У-у-у…

– Цыц. – Недовольно рыкнув на девицу, Алиса на одном упрямстве заставила тело сесть. – Сама не пострадала?

– Не… я… я… гуля… а… ла… всю… у… но-о-очь…

– Вот и умница. Поднимешь меня?

– Д… а…

– Ну, так поднимай! – Хлестнув голосом не хуже, чем хлыстом, Темная постаралась вернуть истерящей валькирии хоть частичку разума. – Все разрушено?

– Да… – Нервно кивая, но все же приблизившись и аккуратно подняв и прижав к себе обезображенное переломанное тело, Кошмара сдавленно прошептала. – Куда?

– Хоть куда. Кровать не прошу, давай хотя бы на ровное место. Где… – Не в силах спросить самое главное, Алиса судорожно ухватилась за край рубашки хранительницы. – Он?