Компаньонка понятливо закивала и метнулась вон из комнаты.

Темери подошла ближе к зеркалу. Ошейник лежал ровно над воротом платья — безобразный, тяжёлый и неудобный.

Вот значит, как, чеор Кинрик. Вот значит как…

Это был даже не намёк — просто наглядная демонстрация того, что Темери ждёт дальше. Какая именно роль ей уготована. Интересно, что об этом скажет Шеддерик? Или… или он потому и не пришёл с братом вручать эти пакостные дары, что всё ему было хорошо известно? Да нет, это уж точно… точно не может быть!

В ошейник были ввернуты винты, они ощущались при каждом движении, и каждый раз, когда Темери пыталась вдохнуть больше воздуха.

— Где же эта Вельва… что же так долго-то…

— Шиона, брось, — попросила Темери, понимая, что времени у них не осталось. — Дай сюда твой шарф!

— Что?

— Шарф, в котором ты пришла. Бирюзовый…

— Но как же… — девушка даже всхлипнула, представив, как Темершана сейчас войдёт в торжественный зал с нелепым, не в цвет подобранным шарфом на шее.

— Я могу и так пойти, — вздёрнула Темери подбородок. — Но мне совсем не нужен скандал!

Охнув, компаньонка быстро принялась повязывать шарф поверх ржавого ошейника. Стараясь ещё осторожно подсунуть ткань между острыми его краями и кожей.

Получилось что-то вроде бесформенного бирюзового ворота на лазорево-синем атласе. Но искать другие варианты было некогда: после короткого стука двери отворились. Снаружи ждал советник та Торгил в сопровождении двух слуг.

Советник безупречно поклонился и протянул Темери руку. И с этого момента отступать уж точно было некуда.

«Смелее, — говорила она себе. — Смелее, Темери. Тебя могут заподозрить в дурном вкусе, да, но это лучше, чем стать причиной грандиозного скандала, на который наверняка рассчитывал тот, кто нацепил на тебя это ожерелье. Всего-то и нужно — держать спину ровно и улыбаться окружающим. И следи за походкой! Странно, почему ноги как ватные… и голова кружится. Нашла же время! Возьми себя в руки, Темери! Ты почти жена наместника, чего тебе ещё-то бояться…»

Путь до зала торжественных приёмов длился бесконечно. Но, в конце концов, и он закончился. Распахнулись широкие двери, изнутри полился яркий золотистый свет десятков свечей, послышались разговоры и звуки музыки.

Где-то впереди кто-то громко огласил её имя. Стало тихо.

Ну же! Вперед!

И она вошла в зал.