— Медузы жгутся, благородный чеор, — ответил призрак сдержанно, — Вам не кажется этот разговор неуместным?

Шеддерик вдруг поднялся, протянул руку Старрену:

— Дай сюда саругу.

— Что?

— Камень, который тебе дал Император. Дай его сюда.

— Шедде, нет!

Призрак вдруг стал больше. Темнее. Он надвинулся на благородных чеоров странной тенью, грозной и злой:

— Не давайте ему! Шеддерик та Хенвил. Ты знаешь. Триста лет назад палачам досталось одно тело. Но проклятью без разницы, сколько будет проекций! Умрёте оба.

Старрен медленно сунул руку в карман. Но камень остался на столе в кабинете — он попросту забыл его подхватить со стола, когда сорвался следом за Шеддериком. Медленно покачал головой и вытащил руку — пустую.

— Шедде. Послушай…

Шеддерик та Хенвил и так слушал — что ещё оставалось? Он стоял, словно оглушенный, посреди комнаты и слушал, слушал, слушал пустые, бессмысленные слова.

Темери глухо вскрикнула и дёрнулась на кровати. Он бережно удержал её плечи — показалось, так правильней. Под пальцами кровянело свежее пятно.

И в этот момент в двери без стука вошёл Гун-хе.

Окинул внимательным взглядом помещение.

Спрашивать ничего не стал — света прекрасно хватало, чтобы оценить всю мизансцену в подробностях.

Поклонился благородным чеорам, сказал:

— Прикажу привести врачей и целителей, каких только сможем найти в замке.

— Её кто-то туда заманил, — сказал призрак чётко и раздельно. — И дело не в проклятии. Она сказала, что сначала просто спала, а потом бежала во сне за кем-то.

Шедде неосознанно легко гладил плечи Темери, словно сам мог снять боль или залечить её раны.

— За кем? — уточнил Старрен. Как будто это было важно.