— И чья была идея оторвать всех от дел? Кажется, в Арделе не произошло ничего нового, что мы бы не обсуждали, — не выдержал я, адресовав комментарий Шайну.

— Скоро и узнаешь. Твои важные дела подождут. У тебя было достаточно времени, чтобы их решить, — отозвался Дерент, почесывая одно крыло о другое.

Рэнгвар подался вперед, расправил крылья, почти достав ими до меня.

— Кажется, кто-то лезет не в свои дела. Откуда тебе знать, подождут они или нет, Шайн? Мы еще в прошлый раз уяснили степень твоего любопытства. Если ты решил, что лорды Конгломерата обязаны собираться, чтобы послушать твои умозаключения, то сильно ошибаешься.

— О чем речь? — поинтересовался Аллен.

— Это одному ему известно, — указал Стайв когтем на Дерента. — Кстати, у людей есть отличное определение излишней подозрительности и склонности видеть чей-то злой умысел в любом стечении обстоятельств. Называется паранойя. Так вот, наш не… уважаемый Шайн Дерент как раз подвержен этому психозу.

— Прекратите! Если Дерент настаивает на встрече, значит у него есть какие-то особенные вести, — прервал начавшуюся перепалку Ло-Варен. — Мы все его вскоре выслушаем.

Время уходило, а я все думал о том, как там Лера одна в чужом доме, в незнакомой обстановке. Знал бы, что другие задержатся, остался бы с ней хотя бы на пару часов, чтобы все объяснить и успокоить.

Нервы были на пределе.

Но потом подтянулись остальные члены Совета. Все заняли места в огромном зале, где много лет решались судьбы правителей Арделя и простых людей, глав религиозных течений и великих магов.

Все они, так или иначе, зависели от того, к какому заключению придут двенадцать лордов итхаров, как решат повернуть ту или иную ситуацию.

По сути, мы являлись тайным правительством мира, хотя многие люди даже не подозревали, насколько глубоко мы внедрились в общую систему власти и как прочны наши позиции. Лишь формально мы жили сами по себе, не примыкали ни к каким течениям, не участвовали в заговорах.

Но сегодняшнее собрание отличалось от предыдущих. И я понимал, что речь пойдет обо мне и о королевстве Вайгерии. Недаром Дерент оставался таким самоуверенным и бросал на меня слишком дерзкие взгляды, хотя обычно, когда речь заходила о серьезных вещах, тихо придерживался мнения большинства. Он до жути боялся потерять власть, к которой прикипел всей душой, пользуясь привилегиями высших.

Сегодня голосом Совета был Эрлин Джерон — итхар средних лет с ярко-голубыми глазами и длинными светлыми волосами. Я всегда чувствовал к нему уважение, хотя мы и не были друзьями.

Дружба для высших лордов — понятие относительное. И я сам удивлялся, как нашел общий язык с Рэнгваром. Наверное, потому, что он уделял слишком много времени тайнам истории, а я и сам влип в ту еще историю.