— По-видимому, сочла, что он был на такое не способен. А может быть, не смогла просто забыть обо всем и жить дальше. Ненависть к неведомому предателю и жажда мести помогали ей справиться с болью потери.

— И как же она узнала правду? Не сохранилось ни одного документа с процесса, в котором упоминалось бы мое имя!

— Она посещала все аукционы, выкупала любые бумаги, в которых хотя бы косвенно упоминался тот давний процесс о колдовстве, не жалела ни средств, ни сил, и в итоге собрала огромную коллекцию. Ей самой давно уже казалось, что ничего нового она не найдет. Но совсем недавно ей сообщили, что на каком-то Интернет-аукционе некие люди продают старые бумаги сомнительной исторической ценности и, в том числе, дневники своего далекого предка, работавшего некогда в «Огненной палате» Людовика XIV. Оказалось, он был одним из судей, выслушивавших показания Гибура. Он, конечно, давал клятву хранить в тайне все, что услышал, но, видимо, невероятная история о вампирах не давала ему покоя и, незадолго до смерти, он изложил ее в своем дневнике, снял камень с души. В частности, он написал, что колдун признался в том, что дать показания против принца города его вынудил герцог Орлеанский, новообращенный вампир… Мадам Шернесе рассказала все это нам, как доказательство вашего предательства, чтобы мы не усомнились в том, что вы заслуживаете кары… Но для меня это послужило доказательством вашего мужества и благородства. Я знала о том, как погиб Гийом де Гибур, но я считала это случайностью, Божьим промыслом… Я и представить не могла, что все это дело ваших рук!

— Что ж, видно, всегда приходится платить по долгам, — задумчиво проговорил Филипп, — пусть даже спустя столетия. Я отнял у этой женщины того, кого она любила, она отняла у меня Жака. Теперь снова ход за мной… И я надеюсь, он уже положит конец этой истории. Еще раз спасибо, Женевьева. Кто предупрежден — тот вооружен. Сегодня вы сделали для меня гораздо больше, чем я для вас когда-то.

— Вы ошибаетесь, ваше высочество, — горячо возразила девушка, — Вы сделали для меня гораздо больше, чем думаете. Честь требует, чтобы я защитила вас! Вы столько раз спасали Францию! Вы все, что осталось от той Франции… Моей Франции. И мне невыносима мысль о вашей гибели. Если бы только я могла встать на защиту вашей жизни, но я не могу!

Женевьева порывисто вскочила из кресла и снова упала перед Филиппом на одно колено, схватила его руку и прижала ее к своим губам.

— Вы сделали все, что могли, — мягко проговорил Филипп, — И я счастлив, что когда-то судьба свела нас, мое милое дитя.