Миллер вздохнул, судорожно соображая, что делать дальше. Перед ним взвинчивалась горбатая дорога, окаймленная лесом. На экране телефона застыл пропущенный звонок. Взобравшись на камни вглубь чащи, Виктор нажал «Ответ» и услышал голос матери:

— Витя, сынок! Ты где? Я никак не могу до тебя дозвониться!

— Мам, все в порядке. Не волнуйся, тут связь плохая.

— Тут — это где?! Зачем ты уехал? Тебе еще лечиться надо!

— Да нет, Ма, все нормально. Я хорошо себя чувствую, — успокаивал ее Виктор, будто не замечая ноющую от боли ногу.

— Я в шоке, ты еще и за руль сел…

— Кстати об этом, — помялся Виктор, — ты можешь подать заявление в милицию об угоне нашей машины?

— Что?!

— Ну, мол, зашла в гараж, а замок спилили, и Нивы нет на месте. Или еще как-нибудь…

— Зачем?! — не понимала мама.

— Просто помоги мне.

— Господи, ты опять попал в криминальную историю? Витя!

— Мам, поверь мне, — увещевал ее Миллер, — желательно, чтобы никто не подумал, что это я на ней уехал. И чем быстрее ты подашь заявление, тем лучше для меня. Возможно, тебе и не позвонят…, но подготовиться стоит.

— Тебе что-нибудь угрожает? — упавшим голосом спросила Елизавета Андреевна.

— Нет же…

— Не ври.

— Может быть. Но все решаемо.

— Ты мне скажешь, где ты?

— Прости, потом, ладно? — Виктор услышал шум колес и шепнул в трубку. — Все, мам, не могу говорить. Пока!

Мимо промчался грузовик, и все снова затихло. Окинув взглядом завалы камней и лес, испещренный поваленными бурей стволами, физик вернулся к пустой грунтовке и, подволакивая ногу, побрел к Денебу. Одолеваемый немым упрямством, он не хотел просить Дениса о помощи. Но по прошествии четырех часов пути по вздыбленной дороге скулящие напоминания недавних травм вытеснили мазохистское упорство.