Подпитывая свой дух столь невеселыми мыслями, Элизабет отошла от шалаша на несколько ярдов. Внезапно она ощутила незримое препятствие. С каждым шагом она не отдалялась от шалаша, а приближалась к нему. Желая продолжить свой путь, она возобновляла попытку за попыткой. В итоге все закончилось тем, что она оказалась на пороге ненавистного шалаша.

Слезы безысходности катились у нее по щекам, но девушка, не замечая их, попыталась вновь убежать в Джунгли. К сожалению, все ее попытки не увенчались успехом. Уставшая, убитая горем и беспомощностью, девушка залезла в шалаш, и горькие рыдания сотрясли её хрупкое тело.

Проплакав до утра, Элизабет смогла лишь успокоиться с первыми лучами солнца, которые вселили в неё угасшую надежду на успех. Действительно, убиваться так вовсе не стоило, так как мистер Ковгэнс обязательно выручит её. Он не оставит её в беде. И верные друзья, со своей стороны, тоже сделают все возможное для её спасения. А этого проклятого Гоблина ждет заточение в Бронэлсе.

Немыслимые планы по отмщению заняли утомленный мозг девушки, причем захлестнули настолько, что появление Гоблина стало для нее большой неожиданностью — занятая своими мыслями, она не заменила его приближения.

Войдя, он протянул ей голубой шелковый халат, так как девушка была лишь в одном купальнике, а такой вид мало способствовал цивилизованной беседе, о чем говорил томный взгляд Гоблина, нескромно скользящий по прекрасному девичьему стану.

У Элизабет даже не возникло вопросов, откуда лесной обитатель мог взять халат. Она поспешно укуталась в него и испугано взглянула на похитителя.

Гоблин сел напротив измученной девушки и посмотрел на нее долгим изучающим взглядом, в котором смешались печаль, тоска, решимость и любовь… Любовь?… Нет, Элизабет подумала, что ей показалось. Такого просто не может быть.

Однако Гоблин продолжал молча смотреть на нее, не предпринимая никаких действий, ни дружеских, ни враждебных. Элизабет тоже молчала, боясь вызвать гнев своего мучителя. Неизвестно, сколько еще могло бы продлиться это взаимное молчание, пока Элизабет не решилась нарушить его своим предположением:

— Вы, должно быть, хотите меня убить? — её голос дрогнул от страха и волнения.

Глаза чудища отразили искреннее удивление.

— Убить? Вас? Простите, но как вы могли предположить такие нелепые вещи? Неужели вы действительно считаете что я, спасая вас из лап негодяя, желал бы вам смерти?

— Простите, но с чего вы взяли, что мне неприятно общество того молодого человека, с которым я была, и которого вы столь нелюбезно называете «негодяем»? И вообще, что это за бред о моем «спасении». С каких это пор похищение называют спасением? — возмутилась девушка. Она была в таком гневе, что страх перед Гоблином отступил на второй план, давая волю ярости.