— Я тебя не узнаю, — признался он. — Неужели это я слышу из твоих уст? Я не думал, что тебе будет всё равно, что родители не переживут твоего отъезда. Дом опустеет без тебя и Амана. Как ты могла вообще подумать о том, чтобы нанести такой удар родителям?

Аня торжествующе посмотрела на Саджана.

— Ага, значит, ты бросаешь мне упрёки, а сам не понимаешь, что ТВОЙ ОТЪЕЗД для родителей СТОЛЬ ЖЕ БОЛЕЗНЕНЕН, как и мой? Теперь ты осознаёшь, что не должен так поступать?

Да, более убедительных доводов она привести не могла. Саджан сник, понимая её правоту. Только как он может позволить себе остаться? Как жить дальше в этом доме? Вскоре случится то, что должно случиться — Виджай и Аня возобновят супружеские отношения и у них будут ещё дети. И как тогда ему видеть, что его любимая женщина рожает детей его брату? Эта мысль была мучительна. Но в одном Анна была права — если Саджан уедет, то родителям будет трудно смириться с его отъездом.

Саджан скрипнул зубами и закрыл глаза. Решение пришло само. Он решил отказаться от своего намерения покинуть отчий дом, несмотря на то, что этим он обрекал себя на вечные страдания.

— Если я пообещаю не уезжать, ты тоже не уедешь? — спросил он с замиранием сердца.

— Если останешься ты, то останусь и я, — прошептала она.

…Ни Саджан, ни Аня даже не подозревали, что за приоткрытой дверью стоял Виджай и всё слышал. Только неожиданно для него самого, услышанное вовсе не ранило его, а наоборот, дало повод ещё раз убедиться в том, что его решение о разводе — единственно верное. Он не имеет права лишать Анну и Саджана смысла их жизни. Они слишком сильно любят друг друга, чтобы он мог продолжать разрушать их счастье.

* * *

— Я так вижу, что все дома? — начал ещё с порога Виджай, вернувшись домой с работы.

Этот день обещал много сюрпризов и Виджай потёр руки в предвкушении предстоящих событий. С того момента, как ему довелось услышать разговор Анны с Саджаном, прошла неделя, и Виджай успел многое сделать для того, чтобы сегодня подарить близким людям счастье.

Солнце проникло в зал сквозь большие окна и теперь отбрасывало яркие квадраты, медленно ползущие по полу. Казалось, что оно позолотило не только отполированный до блеска напольный мрамор, но и атмосферу этого жилища. По крайне мере Виджаю показалось именно так, когда он переступил порог. Вопреки ожиданиям, его вовсе не обуревали печали из-за принятого решения. Наоборот, на душе у него был праздник. Он знал, что всё делает правильно и именно так он сможет обрести покой и сделать счастливыми самых дорогих для него людей.