Кирилл думал, что они увидят в том тёмном мире, куда едут. Почему Алиска его обманула? И в чём именно? Зачем бы ей это было делать? Если только она обманывала всегда всех, с самого начала, а потом просто не знала, как сказать Кириллу о том, что она обманула? Что когда…

Хотя нет. Когда она рассказывала о своём прошлом, они были уже в достаточно хороших отношениях. Но то, как она плакала. Как горько и так отчаянно. Только ли потому, что на Кирилле проклятье?

И… говоря о проклятье! Он ведь совсем о нём забыл. С ним что делать?

— Каин.

— Да?

— Ты умеешь видеть проклятья?

— Отчасти, — Адвокат вскинул белые-белые глаза.

— От какой части? — не удержался от ехидства Кирилл и неожиданно… угадал.

— От другой части, — мирно сообщил Каин. — Я суть чудя, моя магия более узкоспециализированная, чем та, которой пользуются осколки-части. Например, про осколок по имени Патрон я тебе уже говорил. А есть не только священник. Внутри моих осколков есть мистики, целители. Например, в тот раз, когда Пожиратель на тебя напал, он тебя всё же задел. Тебя подлечивала одна из моих частей.

— Я… Помню, — удивился Кирилл. — Я ещё тогда почувствовал запах. Кажется, мяты?

— Вполне возможно, её сила базируется на цветах, на травах, на силе трав, в первую очередь. Первое время для того, чтобы колдовать в нужном ключе и направлении, ей нужны были именно эти травы и цветы. А потом, примерно через двадцать, может тридцать лет, непрерывной практики, получилось так, что ей больше не нужны травы. Мята… если я правильно помню её поучения — спазмолитик, снимающий головную боль.

— Да. Голова — болела больше всего.

— Соответственно, — как ни в чём не бывало продолжил Каин. — С драконоборцем ты уже познакомился. А есть маги и магессы, есть оборотни, воины, есть пахари, жнецы, жрецы, поэты, барды, писатели. Осколки самые разные. В том числе, среди них — есть девушка, которая умеет не только видеть проклятья, но и снимать их. В её силах даже снять материнское проклятье. Так что, когда вернёмся, познакомлю тебя с ней.

— Когда?

— Здесь и сейчас вокруг лично моя сила. Сила чуди родственна силе тьмы. Я не могу ее призвать без того, чтобы поколебать основы этого мира. Или горит?

— Нет. Нет. Я просто спросил.

— Спросил бы раньше, — Каин устроился на удобном кресле, закрыл глаза. — Ты можешь поспать, Кирилл. Мы въехали в границу плотной тьмы, отсюда нам ещё далеко. Я разбужу, когда мы будем на месте.

Кирилл благодарно кивнул, сел на противоположное сидение, прислонился головой к окну. Но… Не уснул.

Сон отказался приходить, и всё, что мужчине оставалось — это бессильно смотреть в пустоту за окном.